Сталин – Верховный главнокомандующий Победы

Предуведомление

Много десятилетий прошло с момента опорочивания Хрущёвым имени Сталина на ХХ съезде КПСС, и с тех пор (1956 г.) советская и нынешняя российская пропаганда неизменно изображала и продолжает изображать Сталина не иначе, как «серую личность» (так его называл Троцкий), кровожадного диктатора, звероподобного властолюбца, лгуна и параноика. Даже в советские годы (а в «несоветские», начиная с 1991 г., и подавно!) после смерти Сталина его имя в учебниках, на телевидении, в газетах упоминалось редко, обычно – в связи с репрессиями. Ещё при советской власти нам внушали (и многим таки внушили!), что Сталин – отрицательный исторический персонаж. И на него повесили всё худшее, что было при советской власти.

Казалось бы, десталинизация – дело больших политиков и нас, простых людей, мало касается. И мы, возможно, и дальше терпели бы такое положение и помалкивали, если бы вдруг в наши дни не обнаружилось, что всё это (про Сталина) не просто враньё. У этого вранья есть особая цель: опорочить нашу историю, оболванить нас, расчленить и поработить нашу страну. Но и это не всё.

За нашу историю и за нас с вами взялись политики Запада. 3 июля 2010 г. Парламентская ассамблея по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) одобрила новую антикоммунистическую резолюцию, в которой утверждается, что европейские страны в ХХ веке пострадали сразу от двух тоталитарных режимов, которые несли с собой геноцид и преступления против человечества, – нацистского и сталинского.

Данная резолюция (п. 10) возлагает частичную ответственность на СССР (и, следовательно, на нас, потому что Россия является правопреемницей СССР) ЗА РАЗВЯЗЫВАНИЕ ВОЙНЫ В ЕВРОПЕ. И сталинский тоталитаризм, и гитлеровский фашизм, заключившие пакт о ненападении 23 августа 1939 г. якобы были союзниками в развязывании войны (!). Потому день 23 августа по инициативе Европейского парламента был объявлен «Общеевропейским днём памяти жертв сталинизма и нацизма во имя сохранения памяти о жертвах массовых депортаций и казней». Таким образом, МЫ ИЗ СТРАНЫ-ПОБЕДИТЕЛТНИЦЫ, ОСВОБОДИВШЕЙ ЕВРОПУ ОТ ГИТЛЕРОВСКОГО ПОРАБОЩЕНИЯ, В ГЛАЗАХ ЕВРОПЫ ПРОВОЗГЛАШЕНЫ СТРАНОЙ, РАЗВЯЗАВШЕЙ ВОЙНУ.

Забыты уроки Великой Победы объединённых наций над фашизмом, забыта цена, которую заплатил наш народ за эту Победу – 27 миллионов погибших, забыт Нюрнбергский процесс 1946 г., осудивший фашизм. Наши тысячелетние недруги снова взялись за нас.

И история Великой Отечественно войны сегодня трактуется ангажированными историками как история сражений и побед народных масс,ведомых такими полководцами, как Жуков, Василевский, Конев, Рокоссовский и др. Но – не Сталиным! Победы якобы одерживал народ, но не Сталин!

Так ли это было на самом деле? Давайте разберёмся.

Как известно наша РККА в первые дни войны понесла очень тяжёлые потери в живой силе и технике. Почему это произошло и в какой мере повинен в этих потерях Сталин?

Почему война, к которой Сталин усиленно готовил страну и армию уже с начала 1930-х годов, началась с неудач?

По данному вопросу существует большой разброс мнений. Но большинство серьёзных исследователей и полководцев отмечают следующее:

– недостаточная готовность РККА к войне;

– стратегические ошибки (а, может быть, даже не ошибки, а саботаж и предательство) нашего высшего военного командования (Тимошенко, Жукова и др.).

Нападение Гитлера, конечно, ожидалось, но теплилась и надежда на то, что оно произойдёт не в 41 г., а позднее. Наша армия оказалась не готова к отпору немецкого нашествия. Немецкие генералы с удивлением констатировали, что русские были захвачены немецким нападением врасплох.

События развивались стремительно.

На 5-й день после начала военных действий пал Минск.

16 июля пал Смоленск.

17 сентября пал Калинин.

27 ноября немцы вошли в дачный посёлок Красная Поляна, в 25 километрах от Москвы, и вскоре вышли на северо-западные пригороды Москвы, в 15 километрах от Кремля. К этому времени Красная Армия, понеся страшные людские потери и потери материальной части, была сильно обескровлена и с трудом сдерживала напор врага.

В чём же причины этих трагических событий?

Исследователь, военный историк А.Б. Мартиросян уверенно утверждает, что кровавая трагедия 22 июня 41 года ни в малейшей степени не была связана с внезапностью, якобы допущенными Сталиным просчётами, ошибками, недооценкой угрожающей опасности и намерений Гитлера. О том, что война начнётся в ближайшее время, Сталин лично предупреждал партийное и военное руководство страны на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) ещё 24 мая 41 г.

Более того. Сталин предпринимал и активные защитные действия. «О возможности внезапного нападения Германии в ближайшие дни… – утверждает А.Б. Мартиросян, – и о приведении войск в боевую готовность командующие округами и флотами с прямой санкции Сталина официально были предупреждены телеграммой начальника Генерального штаба генерала армии Жукова Г.К. ещё 18 июня 1941 г., то есть за четыре дня до агрессии… Директива не была выполнена, и за это персональную ответственность несут нарком обороны Тимошенко и начальник Генштаба Жуков[1]».

«Трагедия 22 июня 1941 г. произошла не потому, что в чём-то ошиблись советские разведслужбы, в частности военная разведка. Трагедия громыхнула потому, что высшее военное руководство СССР, прежде всего нарком обороны маршал Советского Союза С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба РККА Г.К. Жуков сознательно и нагло проигнорировали не только донесения разведки, но и основывающиеся на донесениях и аналитических выкладках указания Сталина!». Кроме того, «войска Первого стратегического эшелона западной группировки советских войск были подставлены под катастрофический разгром сознательными, но откровенно конспирированными под выполнение официального плана действиями наркома обороны Тимошенко и начальника Генштаба Жукова, которые были усугублены ещё и сознательными действиями командования на местах![2]».

Фактически, утверждает президент Академии геополитических проблем, доктор исторических наук, генерал-полковник Л.Г. Ивашов, командование войск западных военных округов действовали вопреки (!) утверждённому правительством СССР и лично Сталиным плану обороны[3].

Своё расследование причин страшных поражений Красной Армии в начальный период войны провёл и внук Сталина Е.Я. Джугашвили и, досконально изучив мемуары военных и другие источники, пришёл к выводу: заговор «верхушки» военных, направленный на ликвидацию Сталина и ослабление РККА, имел место[4].

Приведённые сведения удивительны. Просто ужасны! На первый взгляд они не укладываются в рамки здравого смысла, но достаточно убедительно свидетельствуют о том, что не Сталин повинен в трагических событиях лета 41 г. Однако для того, чтобы восстановить подлинную правду во всей полноте, нужны дополнительные поиски и исследования.

За первый год войны с немцами наши войска потеряли большую часть личного состава кадровой Красной Армии – 5,5 млн. солдат и офицеров. Далее мы могли воевать только своими резервистами и новобранцами.

На оставленной к лету 1942 г. советской территории в распоряжении Гитлера осталось более 60 млн. человек. Если сюда прибавить потери Красной Армии, её военнопленных, то это превысит 70 млн. человек. Это почти 40% людских потерьдля СССР!

И всё же… Всё же мы продолжали сражаться с немцами при 40% потерь и ПОБЕДИЛИ их!..

Что было сделано Сталиным и руководством страны для отпора врагу?

Как известно, Сталин приложил очень много усилий для того, чтобы совместно с Великобританией и США создать антигитлеровскую коалицию, мощный военный союз, противостоящий «оси Рим-Берлин-Токио». Совместные действия коалиции, при всей несхожести интересов и целей её членов, можно оценивать как один из решающих факторов победы над фашистской Германией и её союзниками.

В связи с началом войны потребовалось преобразовать всю систему высшей власти Советского Союза.

В первые дни войны всё шло по ранее намеченным планам, по привычным, наезженным путям до тех пор, пока Сталин не понял, что стратегию руководства странойнадо срочно менять.       

После крайне неприятного инцидента между Сталиным и Жуковым-Тимошенко, произошедшего 26 (по другим данным 29) июня 1941 г. в Наркомате обороны, Сталин был потрясён не столько неспособностью, сколько нежеланием начальника Генштабагенерала Жукова и руководителя Ставки Главнокомандования маршала Тимошенко доложить объективную картину военных действий, особенно, на Западном фронте. И тогда он понял, что нужно немедленно брать инициативу в свои руки.

Действовать надо было наверняка. И Сталин начал действовать быстро и решительно. В Москву самолётами были срочно доставлены представители всех ветвей власти, и 29–30 июня Сталин поставил собравшихся в Кремле перед фактом грозящей катастрофы: если не принять скорейших мер по жёсткому контролю над армией, то она рассыплется, и гибель государства неминуема. Он добился нужного решения – передачи большей части власти в свои руки легитимным путем, был создан новый орган управления–Государственный комитет обороны (ГКО).

Надо отдать должное вождю. Он сумел переломить ситуацию в свою пользу. Он был назначен председателем ГКО. Видя, что дела идут плохо, 19 июля он взвалил на себя также ещё и пост наркома обороны СССР, а 8 августа – должность Верховного главнокомандующегосоветскими Вооружёнными силами.

ГКО стал чрезвычайным органом управления, обладавшим всей полнотой власти. В ГКО, из ведения Совнаркома СССР были переданы наркоматы оборонной промышленности. Учитывая, что Сталин был ещё иПредседателем СНК, и секретарём ЦК ВКП(б), получается, что он занимал 5 важнейших постов.

«Такое объединение в лице Сталина функций партийного, государственного и военного руководства не означало, что он в годы войны единолично решал все вопросы», – пояснял позднее маршал Василевский. Но это означало – жёсткую централизацию всех ресурсов, что в условиях войны было крайне необходимо. (Между прочим, сегодня даже наши западные оппоненты склонны утверждать, что «тоталитарный» политический режим, к коему они относят и сталинский, в экстремальных (в т.ч. военных) условиях способствовал мобилизации и консолидации народа, и он был более эффективен, чем либерально-демократические политические режимы.) Сталинское умение сосредоточиваться на решении важнейших задач, скрупулёзно до деталей анализировать стремительно меняющуюся военную обстановку, правильно её оценивать и принимать взвешенные решения, его целеустремлённость и мужество, его мощная воля и талант задавали соответствующий стильработы ГКО и Ставки ВГ. Заседания ГКО проходили в кремлёвском кабинете, на ближней даче или в одном из бункеров ГКО.

Однако не нужно забывать, что ГКО был органом коллективным, а Сталин никогда не стремился к единоличным решениям, напротив, он предпочитал любое серьёзное дело обсуждать коллегиально. В то же время председатель ГКО Сталин жёстко требовал исполнения порученных заданий. Бывший нарком Байбаков свидетельствовал: «Мы знали, что если есть указание Сталина, для нас оно – закон.Хоть лопни, но всё выполни».

Эвакуация предприятий на восток

Об этом надо сказать особо, потому что спасение оборонной промышленности явилось по сути одной из главных операций Великой Отечественной войны.

Можно себе представить, что творилось на шоссейных и железных дорогах, на водных путях западной части страны в первые месяцы войны. Сотни тысяч двигающихся на восток измождённых отчаявшихся женщин, стариков, детей, отступающих солдат, стада коров, лошадей, овец. Вавилонское столпотворение! И в этом хаосе нужно было организовать эвакуацию предприятий. Задача казалась почти невыполнимой, однако ж…

С июля по декабрь 41 г. было эвакуировано 2593 предприятия, в том числе 1523 крупных предприятий, из которых 1360 были военные. Из общего числа эвакуированных предприятий было направлено: 226 – в Поволжье, 667 – на Урал, 244 – в Западную Сибирь, 78 – в Восточную Сибирь, 308 – в Казахстан и Среднюю Азию. В предельно сжатые сроки было вывезено железнодорожным транспортом более 10 млн человек и водным путем – 2 млн человек. Было эвакуировано также 2,4 млн голов крупного рогатого скота, 5,1 млн овец и коз, 200 тысяч свиней, 800 тысяч лошадей. Порядок вывоза заводов был продуман до последнего ящика болтов и набора инструментов, чтобы на новом месте тут же без промедления разворачивать производство. Сроки были предельно сжатые. На новых местах в среднем через 1,5-2 месяца предприятия начинали давать продукцию.

Как и кому это удалось сделать? Главная причина, пожалуй, была в том, что Сталин в течение всех предвоенных пятилеток готовил страну к большой войне, твёрдо понимая, что Гитлер и империалистическое окружение СССР от своих экспансионистских планов никогда не откажутся. Поэтому в январе 39 г. на XVIII съезде ВКП(б) было решено: в третьей пятилетке построить в восточных, далёких от границы районах страны, 2900 так называемых предприятий-дублёров – крупных оборонных заводов. Эта задача успешно выполнялась.

Кроме того, ещё в 37-39 годах в Советском Союзе была проведена колоссальная работа по составлению уникального документа – мобилизационного плана страны по перебазированию предприятий, в первую очередь оборонных, на восток и перевода их на военные рельсы. В 39-41 годах этот план постоянно уточнялся и дорабатывался. Мобплан являлся секретным документом особой важности.

Эвакуация могла быть проведена успешно только в том случае, если её выполнение будет возложено на очень авторитетную организацию, которая имела бы своих представителей в каждом ведомстве, на каждой станции, на каждом заводе. Такой организацией был Наркомат внутренних дел (зловещий в нашем понятии НКВД) во главе с Л.П. Берия. Как показала практика военных и послевоенных лет, НКВД был готов к выполнению любых практических задач, в том числе и таких, с которыми не справлялись существующие партийные (самые сильные), государственные и военные структуры: от ГУЛАГа до ядерного проекта.

Именно благодаря НКВД летом сорок первого года одно дело было сделано не то что хорошо, а блестяще – эвакуация промышленных предприятий. Сюда был брошен главный организационный ресурс страны, а значит, именно в выполнении этого дела и заключалась сталинская стратегия победы.

Поскольку всеобъемлющий советский бардак регулярно ставил страну на грань полного хаоса, Сталин всегда и в любом деле старался иметь несколько дублирующих друг друга систем, в надежде на то, что хотя бы одна из них сработает…

Судя по объему полномочий, то и дело проскальзывающему в документах, бериевский НКВД был не просто службой безопасности, а четвёртой системой власти, в дополнение к государственной (основной), партийной (чрезвычайной) и военной.

Как работал Сталин?

В течение войны ГКО принял 9971 постановление, не считая многочисленных телеграмм, резолюций на документах, устных распоряжений.

«Всё, – свидетельствовалмаршал Василевский, – что вырабатывалось тут при взаимных консультациях и обсуждениях, немедленно оформлялось в директивы Ставки фронтам. Такая форма была эффективной».

Ответственный работник Генштаба генерал Штеменко писал об оформлении директив: «Часто такие распоряжения формулировались прямо в Ставке. Сталин диктовал, я записывал. Потом он заставлял читать текст вслух и при этом вносил поправки. Эти документы, как правило, не перепечатывались на машинке, а прямо в оригинале поступали в находящуюся неподалёку аппаратную узла связи и немедленно передавалась на фронты».

Распорядокдеятельности Ставки был круглосуточным и определялся регламентом самого Верховного, работавшего, как правило, в вечернее и ночное время, по 12-16 часов в сутки.        

«Доклады Генштаба Верховному, – вспоминал генерал Штеменко, – делались три раза в сутки. Первый из них имел место в 10-11 часов дня, обычно по телефону…

Вечером в 16-17 часов, Сталину докладывал заместитель начальника Генштаба. А ночью мы ехали к нему в Ставку с итоговым докладом за сутки… Доклад наш, – писал Штеменко, – начинался с характеристики действий своих войск за истекшие сутки. Никакими предварительными записями не пользовались. Обстановку знали на память, и она была отражена на карте…»

«Во время этих ежедневных докладов Верховному главнокомандующему фронты, армии, танковые и военизированные корпуса назывались по фамилиям командующих и командиров, дивизии – по номерам. Так было установлено Сталиным».

Штеменко: «…Сталин не решал и вообще не любил решать важные вопросы войны единолично. Он хорошо понимал необходимость коллективной работы в этой сложной области, признавал авторитеты… считался с их мнением и каждому отдавал должное…»

Генерал армии Хрулев рассказывал историку Куманеву: «Вы, возможно, представляете это так: вот Сталин открыл заседание, предлагает повестку дня, начинает эту повестку обсуждать и т.д. Ничего подобного!..

В течение дня принимались десятки решений. Причём не было так, чтобы Госкомитет заседал по средам или пятницам; заседания проходили каждый день и в любые часы, после приезда Сталина…»

«Он приезжает, – рассказывал Хрулев, – допустим в 4 часа дня к себе в кабинет в Кремль и начинает вызывать. У него есть список, кого он вызывает. Раз он приехал, то сразу все члены Гос. комитета вызывались к нему. Заранее он их не собирал. Он приезжал, – и тогда Поскребышев начинал всех обзванивать».

Хрулев: «И в ставке и в ГКО никакого бюрократизма не было. Это были исключительно оперативные органы… На заседаниях не было никаких стенограмм, никаких протоколов, никаких технических работников».

Начальник Главного артиллерийского управления РККА маршал Яковлев говорил об атмосфере деловой демократии: «…когда Сталин обращался к сидящему …то вставать не следовало. Верховный ещё очень не любил, когда говоривший не смотрел ему в глаза.     Работу в Ставке отличала простота, большая интеллигентность. Никаких показных речей, повышенного тона, все разговоры – вполголоса. Помнится, когда И.В. Сталину было присвоено звание Маршала, его по-прежнему следовало именовать «товарищ Сталин». Он не любил, чтобы перед ним вытягивались в струнку, не терпел строевых подходов и отходов». Сталин совершенно не выносил лжи.

«Очень часто на заседаниях ГКО, – писал маршал Жуков, – вспыхивали острые споры, при этом мнения высказывались определённо и резко. Сталин обычно расхаживал около стола, внимательно слушая спорящих. Сам он был немногословен, многословия других не любил, часто останавливал говорящих репликами: “Короче!”, “Яснее!”. Заседания открывал без вводных вступительных слов, говорил тихо, свободно, только по существу вопроса. Был лаконичен, формулировал мысли ясно».

«Если на заседании ГКО, – писал Жуков, – к единому мнению не приходили, тут же создавалась комиссия из представителей крайних сторон, которой предлагалось доложить согласованные предложения».

Адмирал Кузнецов писал:«Часто Сталин соглашался с мнением командующих. Мне думается, ему даже нравились люди, имевшие свою точку зрения и не боявшиеся отстаивать её».

Нарком вооружений Устинов отмечал: «При всей своей властности, суровости, он живо откликался на проявление разумной инициативы, самостоятельности, ценил независимость суждений… он не упреждал присутствующих своим замечанием, оценкой, решением».

Маршал артиллерии Яковлев вспоминал: «Слово Верховного было законом. В первый год войны я часто, почти каждый день вызывался в Ставку и убеждался в безукоснительном выполнении всеми его указаний».

Маршал Баграмян: «Верховный был немногословен. Он больше слушал, изредка задавая короткие, точно сформулированные вопросы».

В случае планирования отдельных стратегических операций он создавал своеобразные коллективы. В них входили специалисты Генштаба, командующие фронтами и лица, ответственные за материально-техническое обеспечение.

Маршал Жуков рассказывал писателю К. Симонову, что у Верховного главнокомандующего «был свой метод овладения конкретным материалом предстоящей операции … Перед началом подготовки той или иной операции, перед вызовом командующих фронтами он заранее встречался с офицерами Генштаба – майорами, подполковниками, наблюдавшими за соответствующими оперативными направлениями.

Он вызывал их одного за другим на доклад, работал с ними по полтора, по два часа, уточняя с каждым обстановку, разбирался в ней и ко времени встречи с командующими фронтами, ко времени постановки им новых задач оказывался настолько подготовленным, что порой удивлял их своей осведомлённостью».

«В его деятельности не было трафаретности, закомплексованности, спешки и суеты. Планы намеченных кампаний и операций могли меняться в зависимости от внешних обстоятельств. И тогда, отмечал маршал Мерецков, он снова вызывал командующего фронта в Москву…»

Многих современников поражало знание Сталиным деталей тактико-технических характеристик кораблей, самолётов, танков и других видов вооружения.

Для получения объективной информации, контроля и помощи командующим фронтами на местах ведения боевых действий он использовал представителей Ставки. Этот институт стал своего рода изобретением Сталина в военном искусстве. Маршал Василевский вспоминал: «Ответственный представитель Ставки всегда назначался Верховным и подчинялся лично ему… Представители Ставки, располагая всеми данными о возможностях, замыслах и планах Верховного главнокомандующего, оказывали существенную помощь командующим фронтами…»

Трудно даже себе представить, какое колоссальное внимание при Сталине уделялось разведке, и сколько сил и средств тратилось на разведку. У Сталина было 4 вида разведки: контрразведка «Смерш» (Абакумов) подчинялась Сталину лично; ГРУ НКО СССР; политическая разведка системы НКВД СССР; воинская разведка Генштаба. В некоторых источниках упоминается о том, что была у него ещё и личная разведка. (Любопытно отметить следующие. Во многих странах мира, в первую очередь, в Германии, США, Великобритании, на Советский Союз работало много не только кадровых разведчиков, но добровольцев из числа учёных, священнослужителей, творческих работников, которые искренне сочувствовали борьбе советского народа с фашизмом. Это происходило главным образом потому, что авторитет Советского Союза в то время был колоссальным).

Итак, характеризуя стиль руководства Сталиным, можно утверждать, что это был совещательный стиль, точнее, выражаясь по-современному – партисипативный стиль руководства.

За годы войны было создано 35 фронтов.

Сталин работал также с командующими армиями, лично знал многих военачальников, вплоть до командиров дивизий.

За почти 4 года войны Красная Армия провела 51 стратегическую операцию, более 250 фронтовых и около 1000 армейских операций, из которых две трети были наступательными. О каждой локальной операции он знал все подробности, а все стратегические операции разрабатывались и проводились под руководством Ставки ВГК во главе со Сталиным.

Некоторые оценки деятельности Сталина – организатора Победы

Маршал Василевский отмечал: «И.В. Сталин обладал не только огромным природным умом, но и удивительно большими познаниями. Думаю, Сталин …проявил все основные качества советского полководца».

Отмечая огромный масштаб деятельности Верховного, маршал Жуковписал: «В руководстве вооруженной борьбой в целом И.В. Сталину помогали его природный ум, богатая интуиция, опыт политического руководства, обладание стратегическим даром... Его ум и талант позволяли ему в ходе войны овладеть оперативным искусством настолько, что, вызывая к себе командующих фронтами и разговаривая с ними на темы, связанные с проведением операций, он проявлял себя как человек, разбирающийся в этом не хуже, а порой и лучше своих подчинённых. При этом в ряде случаев он подсказывал интересные оперативные решения.

…Авторитет его был чрезвычайно велик … Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную крупную наступательную операцию. Несомненно, он был достойным Верховным главнокомандующим».

С такой оценкой Сталина, отмечал Главком ВМФ адмирал Кузнецов,были согласны все военачальники того времени. Прославленные маршалы и генералы признавали высочайший авторитет Сталина не только и не столько потому что он был Верховным главнокомандующим, сколько потому, что они ценили в нём его железную волю, твёрдый характер, высокий интеллект, глубокие военные познания и – не в последнюю очередь – его умение считаться с их полководческим дарованием, военным опытом и своеобразием личности каждого.

Сталина высоко ценил союзник, президент США, Главнокомандующий Вооружёнными силами США Франклин Рузвельт,который при всей несхожести советских и американских идеологий и подходов к ведению войны питал к Сталину симпатию.  

«Это человек, – говорил Рузвельт, обращаясь к американскому народу в 1943 г. – сочетает в себе громадную неукротимую волю и необычайную широту натуры. Я считаю, что он является истинным представителем настоящей России, и я надеюсь, что мы, безусловно, будем хорошими друзьями с ним и с русским народом».

Уильям Бивебрук, лорд, член военного кабинета Великобритании: «Коммунизм при Сталине завоевал аплодисменты и восхищение всех западных наций. Коммунизм при Сталине дал нам примеры патриотизма, которым трудно найти аналоги в истории. Коммунизм при Сталине дал миру лучших генералов. Преследование национальностей? Совсем нет. Евреи живут так же, как и все остальные. Политические репрессии? Да, конечно. Но теперь уже ясно, что те, кого расстреливали, предали бы Россию немцам».

Чан Кайши, глава китайского гоминьдановского режима: «Сталин был первым среди равных в союзнической коалиции… Благодаря Сталину и помощи России Китай выстоял в первые годы войны с Японией. И благодаря Сталину китайская компартия не только избежала разгрома, но и захватила власть в континентальном Китае».

Даже наши враги – руководители фашистской Германии – вынуждены были признать высокие достоинства Сталина. Министр иностранных дел фашистской Германии Риббентроп вспоминал: «В те тяжёлые дни, после окончания боёв за Сталинград, у меня состоялся весьма примечательный разговор с Адольфом Гитлером … Он сказал: на этом примере снова видно, какое значение может иметь один человек для целой нации. Любой другой народ после сокрушительных ударов, полученных в 1941–1942 годах вне всякого сомнения, оказался бы сломленным. Если с Россией этого не случилось, то своей победой русский народ обязан только железной твёрдости этого человека (Сталина – Н.П.), несгибаемая воля и героизм которого привели народ к продолжению сопротивления…»

Очень проникновенные слова о Сталине были сказаны бывшими ярым антисоветчиком и диссидентом, но, тем не менее, выдающимся философом Александром Зиновьевым: «Я был убеждённым антисталинистом с возраста 17 лет. Мы даже приступили к подготовке покушения на Сталина. Если в 1939 г. меня осудили бы к высшей мере наказания, это было бы справедливо. Теперь, обдумывая весь это век, я подтверждаю: Сталин был самой великой личностью ХХ века, самым великим политическим гением … Наши военачальники стали выдающимися полководцами только потому, что они были при Сталине… Без него их не было бы! Это говорю я, антисталинист, бывший».

Обратим также внимание и на то, что говорил о Сталине Уинстон Черчилль (мы помним, кто такой Черчилль. В годы 2-й мировой войны он был премьер-министром Великобритании – союзницы СССР. Однако в течение всей своей жизни он всегда был одним из самых последовательных противников Советского Союза. В 1918-м он был одним из организаторов похода стран Антанты против Советской России. В послевоенные годы он был одним из главных вдохновителей «холодной войны» против Советского Союза). Так вот, выступая в британской палате общин в августе 1942 г. после визита в Москву, Черчилль сказал: «Большой удачей для России в её агонии было оказаться под началом этого великого, закалённого военачальника. Человек этот – внушительная, выдающаяся личность, соответствующая тем серьёзным и бурным временам, в которых прошла его жизнь; человек неисчерпаемого мужества и силы воли и человек прямой и даже бесцеремонный в манере общения …Сталин произвёл на меня впечатление своей глубокой и хладнокровной мудростью и полным отсутствием любых иллюзий».

Такие слова дорогого стоят.

Даже многие бывшие сидельцы страшного ГУЛАГа, пережив величайшие тяготы и невзгоды, сохранили тёплое отношение к Сталину. После смерти вождя 6 марта 1953 г. наш генеральный конструктор ракет Сергей Королёв (который по ложному доносу в 1939 г. был приговорён к 10 годам «сталинских» лагерей и попал на Колыму) писал: «Умер наш товарищ Сталин … Так нестерпимо больно на сердце, в горле комок, и нет ни мыслей, ни слов, чтобы передать горе, которое всех нас постигло … Его великим вниманием была согрета любая область нашей жизни и работы … Сталин – это свет нашей жизни, и вот теперь его нет с нами…»

Известный поэт Виктор Боков, когда-то ненавидевший Сталина и замышлявший его убить, много лет отсидевший в «сталинских» лагерях, в разгар критики культа личности пересмотрел свои взгляды и написал такие строки:

Я Сталина ругать перестаю!

В Сибирь из-за него я не пойду.

Я на другой позиции стою:

Зачем ругать? Он одержал Победу!

Сталин прочно вошёл в историю. Но он никогда не говорил о своих заслугах. О них говорили те, кто вместе с ним ковал Победу. Не случайно, принимая Парад Победы 24 июня 1945 г., маршал Жуков особо отметил: «Мы победили потому, что нас к Победе вёл гений и великий полководец Сталин!»