Рассказы / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Дед Мороз из слесарки

– Марьванна, беда!

– Что такое?

– Вся школа уже около ёлки, Деда Мороза требуют, а его нет!

– Как это нет?

– Простыл наш физрук Кондрусов, чихает, кашляет, хрипит…

– Ну что же, придётся кого-то из нас обряжать… Хотя постойте, Ираида Павловна! А где наш завхоз? Егорыч-то где?

– Ну, в слесарке, как обычно. Да какой из него Дед Мороз? Вечно пьяный, ругается почём зря, всё повышения зарплаты требует.

– Вот! Скажите ему, что если он нормально Деда Мороза сыграет, будет ему повышение! Впрочем, нет. Скажите, что я его премии не лишу!

– Валентин Егорыч, да проснитесь же!

– А, что? О, кого я вижу! Ираида Павловна, Снегурочка наша бессменная! А где ты Деда Мороза потеряла?

– У меня к вам поручение от директора. Физрук заболел. Срочно нужен другой Дед Мороз. Марьванна сказала, что если вы его сыграете нормально, вас премии не лишат. Согласны?

– Ну, если не лишат, тогда конечно…

– Вот вам костюм Деда Мороза… Ой, да не надо раздеваться, прямо поверху накидывайте! И нос вам красить не надо. Так, а теперь пробегитесь хоть по сценарию.

– На фиг! Я в нашем доме бессменно «дедморозю» уже лет десять! Сам стихи сочиняю, сам их читаю. Как-нибудь управлюсь.

– Вот не знала! Ну, тогда с богом!

– Здорово, ребятишки-шалунишки! Вот и дождались вы вашего дедушку Мороза с его занозой! Нет, ознобой. То есть Снегурочкой! А теперь, детишки-оторвишки, давайте проведём конкурс! Я читаю вам начало стихов – вы их заканчиваете. Кто мне больше понравится, тому – подарок! Сейчас, я только микстурки от простудки приму из флакончика… Ух ты! Ну, начали:

В нашей школе очень чётко

Правит маленькая тётка.

В школе нет воды и ванной,

И виной тому…

– Марьванна!

– Правильно, Танечка! Вот тебе маечка!

– Егорыч, как тебе не стыдно врать!

– А что, Снегурочка, скажешь, неправда?

– Воды у нас нет только горячей. И не ванной нет, а душевой!

– Душевая с Марьванной не рифмуется! Всё, снежная баба, не мешай мне! Ну, детки-обалдетки, продолжим:

В нашем городе глава –

Он всему ведь голова!

Только правит он всем так

Будто б тот глава…

– Молодец, Вовочка! Только вернее было бы сказать «чудак». На тебе, парнишка, шоколадную шишку! Итак, что у нас там дальше? А, вот:

Уж в который раз и снова

Президент наш дядя Вова…

… Постойте, Марьванна, Ираида Павловна, куда вы меня тащите? Я ведь пока ничего такого не сказал! И у меня ещё про Трампа заготовка есть!

– Вот поэтому и тащим, от греха подальше! Нам только международного скандала не хватало. Сиди уж в своей слесарке. Как-нибудь без тебя управимся!

Шнелль, Санта-Клаус!

– Слышь, мужик, дай з-заакурить.

– Их никс ферштейн…

– Чё, нерусский, что ли? Гитлер капут?

– Я, я!

– Д-да вижу, что ты. Ладно, если не куришь, т-так может, выпьешь со мной? Тут у меня в портфеле что-то было. Точно, есть! Водка.

– О, водка, я, я!

– Вот з-заладил: «я» да «я»! Эгоист какой. А я когда? Ла…ладно, давай ты первый. С горла!

– О, найн, найн! Их никс тринкен шнапс с горла.

– Да ладно, не выделывайся! Вот, смотри как: Буль-буль… Х-ха!!! Ну?

– Яволь! Буль-буль-буль… Х-хух!

– Н-ништяк! Ну, давай знакомиться! Я – Гриша! А ты? Наме твое как, ну?

– Ихь Санта…

– Са… Сантя? Сашка, что ли?

– Никс Сашка! Санта-Клаус!

– А-а, блин! То-то я смотрю, прикид на тебе какой-то балдёжный, один колпак красный чего стоит. Так ты, значит, Санта-Клаус? А чего ты тут у нас, в России делаешь?

– Русланд? Найн Русланд! Дас ист Дойчланд. Дойч-ланд!

– Какая, н-на хрен, еще Дойчланд? Чё ты мне тут гонишь? Перепил, что ли? Я у себя в Белгороде!

– Найн, найн Белград! Дас ист Гамбург! Дас ист фокзал Гамбург!

– Так я в Германии? И кругом немцы? Гансы, фрицы?

– Их нихт Фриц! Их бин Пауль! Санта-Клаус Пауль Клямке! А фи есть руссиш… как это… Дед Морьёз?

– Не трогай мой нос, как тебя там… Павло! Ну да, небритый я, и нос у меня красный. А ты попей с моё! За неделю до Нового года начали. А потом я, Ринатка Ахметов и Ванька Борман пошли в баню. Традиция у нас такая. Смотрел «С лёгким паром?». Ах, да, куда вам до Рязанова!

– Нихт Рязань! Дас ист Гамбург!

– Да хрен с ним, с твои Гамбургером! Давай-ка ещё по шестнадцать капель…

– Хухх, карашшо!

– Ну вот. А потом мы пошли провожать Ваньку Бормана на поезд… Блин! Погоди, погоди… Так это я, выходит, вместо него в Германию уехал?

– Я, я, Германия! Дойчланд!

– Вот сволочи! Сами теперь там в Белгороде, небось, под ёлкой сидят, а я тут в каком-то зачуханном Чизбургере, с немецким пьяным Санта-Клаусом на вокзальной лавочке! Слышь, Паша-Санта-Клаус! А у тебя эти, как их, евры есть? Ну, баксы, марки, тугрики?

– О, евро? Я, я!

– Я, я!… А у меня вот… ни рубля! Так чего мы тут сидим? Пошли, покупай два билета до Белгорода да поехали ко мне! Будешь у нас Дедом-Морозом. Знаешь, как тебе Ванькины борманята обрадуются? Шнель, Санта-Клаус, шнель!

«Ишь ты!..»

– Так это ты, значит, наш новый сосед?

– Выходит так.

– Держи пять! Я значит, Колян. Тебя как дразнют?

– Антон Иванович я.

– Ишь ты! А будешь Антошкой! Пошли копать картошку?

– Извините, вы о чём?

– Это я так. Шутю. Ну что, сосед, ёлку раздобыл?

– Всенепременно.

– Где? На базаре или сам в лесок смотался, хе-хе?

– Знаете ли, я противник непродуктивной вырубки зелёных насаждений. Особенно хвойных.

– Ишь ты! А что же тогда вместо ёлки у тебя? Пальма в кадке? Шутю, хе-хе!

– Ну, зачем же? Уже лет десять пользуюсь искусственной ёлкой. Всё как новенькая. Рекомендую.

– Не, я люблю всё натуральное! Чтобы и хвоей пахло, и иголки чтоб кололись. Ну, ладно, с ёлкой понятно. А что у тебя, к примеру, на столе будет?

– А вам это зачем, Нико… Колян, то есть?

– Ну, вдруг я решу после курантов заглянуть к тебе в гости.

– Это как? Я ведь вас пока не приглашал.

– И не надо. У нас, Антошка, обычай такой: как по одной-второй-пятой выпили, или сам идёшь к соседу поздравляться, или он к тебе. И ты нам этот обычай не ломай, понял?

– Понял, хотя странно как-то… Ну, хорошо. На столе у нас будет семь видов салатов…

– Ишь ты! Дальше!

– На горячее будут баклажаны печёные, кабачки тушёные, пельмени соевые, котлеты картофельные…

– Стой, стой! Это же всё из травы. А что у тебя будет настоящего? Чтобы укусить, угрызть, хрящиками похрустеть?

– Вы имеете в виду мясное? Нет, этого ничего не будет. Видите ли, мы вегетарианцы.

– Ну, подвезло мне с соседом! А выпить что у тебя будет, ты, травоядное!

– Шампанское, пиво. Но всё безалкогольное.

– Тьфу ты! А покрепче что-нибудь? Чтобы по жилам заструилось, петь-плясать захотелось, соседку там под столом за коленку помацать, потом по морде кому-нибудь, чтоб от души!

– Извините, но мы трезвенники.

– Та-а-ак! Слушай, Антошка, в рот тебе горошку! А как ты в наш-то дом попал?

– Да вот из-за таких же соседей, как вы, господин Колян, поменялся. Теперь вижу, что ошибся. Про вас мне почему-то никто не говорил.

– Ну да, я же сидел. Откинулся вот перед самым Новым годом.

– А за что вас посадили?

– Да так, морду одному набил… Знаешь что, Антошка, нос лукошком, если тебе сегодня будут звонить в дверь после двенадцати, стучать там сильно, орать, что из милиции или налоговой инспекции, или что пожар начался, ни за что не открывай, понял?

На кого ты похож?!

– На кого ты похож! – сказала Васе Спирину его жена Галина. – Оброс, как не знаю кто.

– Так это же хорошо! – заявил Спирин. – Дед Морозом нынче опять буду.

– Нет уж! Мне хватит одного твоего дедоморозства. Упился раньше срока, под ёлку спать завалился, да ещё и Снегурочку рядом хотел положить. Помнишь? Стыдобушка!

– Подумаешь, с кем не бывает, – хмыкнул Вася.– Все тогда упились, не я один.

– Ладно, проехали, – сказала Галина. – На тебе двести рублей, сходи в парикмахерскую, подстригись. Иначе я тебя за новогодний стол не пущу! Не забывай, нынче мы гостей принимаем.

У входа в подъезд Васе встретился сосед по площадке Иван Наливайко.

– О, Вася! Ты куда это собрался? – обрадовался тот Спирину.

– Да вот надо бы к Новому году подстричься.

– Зачем тебе куда-то ходить, когда ты видишь парикмахера перед собой! – заявил Наливайко, перекладывая в другую руку стеклянно звякнувший целлофановый пакет. – У меня же машинка есть. Пошли, подстригу. Бесплатно, да ещё и пивком угощу.

– Ты меня сильно не обстригай, – попросил Вася, когда они поднялись в квартиру Наливайко.

– Всё будет тип-топ! – самоуверенно сказал Иван. – Давай сначала по пивку, а?

– Ну, разве что по бутылочке, – согласился Спирин.

Они выпили все шесть бутылок «Балтики», и только потом Наливайко принёс на кухню новенькую стригальную машинку.

– Тебя как, под бокс или полубокс?

– Но я же просил тебя: только подровнять!

– Нет такой причёски: «подровнять». Давай мы тебе полубокс замастырим!

И машинка зажужжала, вгрызаясь в патлы Василия. В какой-то момент она яростно взвизгнула, зажевав особо густой клок волос.

– А, блин, больно же! – завопил Спирин, хватая Ивана за руку.

– Да погоди ты, сейчас всё будет в порядке, – успокаивающе сказал тот. Выдернув шнур из розетки, он принёс ножницы и выстриг машинку вместе с застрявшим в ней клоком волос. В роскошной гриве Спирина образовалась большая неровная брешь.

Наливайко ничего не оставалось другого, как сравнять с этой брешью всю голову своего незадачливого «клиента».

– Ну, ты скоро? – раздражённо спросил Вася. – Мне в туалет надо. Связался я с тобой, на свою голову…

– Скоро, скоро, – заверил его Наливайко, освобождая зубастую пасть машинки от волосяного кляпа. Чрез минуту она с ровным гудением заелозила по шевелюре Спирина, обнажая шишкастую голову.

– Готово! – сказал Иван. – В жизни такого красавца не видел.

Спирин тут же ринулся в туалет. Наливайко, не теряя времени, вышел из своей квартиры и, заперев дверь снаружи, приложил к ней ухо. Вскоре он услышал дикий рёв Спирина:

– Ты где, сволочь? Убью! А ну выходи!

– Ты сам сначала попробуй выйди! – прокричал через дверь Иван.

Спирин услышал его и стал пинать входную дверь изнутри:

– А ну, выпусти меня, цирюльник позорный!

– Поклянись, что не будешь драться!

– Тут же убью!

– Ну и сиди, пока моя Верка не придёт.

– Ладно, клянусь!

Наливайко отпер дверь и осторожно шагнул в прихожую. Спирин ждал его на кухне. На столе перед ним лежали две сотенные бумажки.

– Иди за водкой, – мрачно сказал он Наливайке. – Зальём мой позор и твою халтуру.

– Да какая халтура, какая халтура, – затараторил Наливайко, пряча деньги в карман. – Нормальная причёска. Сейчас все умные люди ходят лысыми. Глянь вон на Гошу Куценко, на Розенбаума, на Шандыбина… А ты чем хуже?

Пропив с Наливайко выданные ему на стрижку деньги, Вася на нетвёрдых ногах вернулся домой.

– Ты где шатался? – накинулась на него жена. – Да от тебя водкой несёт! И причёска у тебя какая-то странная. А ну сними шапку!

Спирин стянул шапку и осклабился в пьяной ухмылке:

– Ну, как, хорош?

Лысый, с торчащими острыми ушками, с длинным подрагивающим носом и оскаленными мелкими зубами, муж ей страшно кого-то напоминал. Но кого – она никак не могла вспомнить.

– Ладно, горе ты моё, иди спать, – устало сказала Валентина. – Завтра поговорим.

И только накрыв захрапевшего мужа пледом, она поняла, кого он ей только что напомнил. Крысу!

– Вот ты кем будешь у меня завтра на вечеринке: символом Нового года! – сказала Валентина мстительно. – И маски не надо. Хвост только привяжем…

Фиаско Кроликова

На фирме у Антона Кроликова Дедами Морозами и Снегурочками все бывают по очереди. В этом году очередь дошла до Кроликова. А Снегурочкой выпало быть молодой референтке Ксении Гадюкиной. И она ему сразу глянулась! С русой косой, причём натуральной… В этих красных сапожках с каблучками, с коленочками розовыми, круглыми. С глазищами синими…

«Ну, – думал Дед Мороз, – сейчас быстренько развезём подарки. По ходу начну вести сближение, а к концу, глядишь, и до стыковки дело дойдёт!».

Задача упрощалась ещё и тем, что Снегурочка почти везде, где они бывали с подарками, не отказывалась от шампанского. И потому глазки у неё вскоре стали озорными, смех звонче, улыбка таинственней.

Кроликов, плотоядно облизываясь, уже подумывал, куда бы занырнуть со Снегурочкой после выполнения последнего заказа? Может, к холостяку Бернадотову?

– Ну и куда теперь? – сердито спросил водитель Коваленко после визита в семью главбуха фирмы. Ему не терпелось поставить машину в гараж и оказаться дома, за столом.

– Ксюша, глянь там по списку, – попросил Снегурочку Кроликов, посылая ей из ватной бороды очередную обольщающую улыбку. А сам вытащил мобильник и стал набирать номер Бернадотова. Но телефон этого обормота не отвечал.

– Нам осталось съездить ещё по шести адресам, – объявила Снегурочка. – А сейчас на улицу Энтузиастов, к Кроликовым… Ба, Кроликов, так это мы к тебе сейчас едем, да? Здорово! Посмотрим, как живёт Дед Мороз!

Вот где сейчас меньше всего хотелось оказаться Кроликову. Но машина уже завернула в знакомый двор и остановилась у подъезда дома, в котором и обитал Кроликов.

– Ну, пошли, – буркнул Дед Мороз Снегурочке, забрасывая на плечо мешок с подарками.

– Кто там? – неприветливо спросила из-за двери супруга Кроликова, Ирина.

– Деда Мороза ждёте? – откашлявшись, весело ответил Кроликов.

– Со Снегурочкой! – эротичным голоском добавила Гадюкина.

– Ждём, ждём! – не меняя тона, заявила Ирина и отперла дверь. – Где вы только шляетесь? Галюша с Витюшей уже заждались своих подарков!

Она критическим взглядом окинула ладную фигурку Гадюкиной, её миловидную мордашку, то, как она цепко держит её мужа за локоть, и тут же вспыхнула.

– Ты чего в моего мужа вцепилась как клещ?

– Так он же Дед Мороз! – очаровательно улыбаясь, пояснила Гадюкина и ещё крепче прижалась к Кроликову. – А мне по сценарию положено держаться к нему поближе…

– Я тебе дам поближе! – по-змеиному зашипела супруга Деда Мороза. – А ну, отлепись от него! А ты, бабник, давай-ка скидывай с себя весь этот маскарад! Иди вон к детям! Галя-я, Витя-я! Быстро сюда! Ваш папка припёрся! Трясите с него свои подарки! А ты, снегура-дура, вали отсюда подобру-поздорову, пока косу тебе твою накладную не оторвала!

– Она у меня настоящая! – обиделась Снегурочка. – А вам должно быть стыдно…

– Ирочка, ну что ты, как можно? – сконфуженно забормотал Дед Мороз, ватной бородой вытирая вспотевший лоб. – Это наша сотрудница, Ксюша Гадюкина. Временно Снегурочка. Как и я, Дед Мороз не по своей воле, а по приказу директора. Вот сейчас поздравим вас, обслужим ещё пять адресов, и я вернусь домой!

– С ней? Ещё пять адресов? Только через мой труп! – побагровела Ирина. – Иди к детям, я сказала! А ты, змея подколодная, дальше сама обслуживай тех, кто там у тебя ещё остался!

– Но как же я без Деда Мороза? – растерялась Снегурочка.

– Да, Ирина, ты срываешь важное мероприятие, – с надеждой поддакнул ей Кроликов. – А за это нас по головке не погладят. Премии как пить дать лишат!

– Премии? – задумалась Ирина. – Это плохо. Ладно, сделаем так…

Ирина, быстро и ловко вращая оторопевшую Снегурочку в своих руках, стащила с неё нарядную шубку, кокошник. С треском натянула снегуркин наряд на свою дородную фигуру. И скомандовала Ксюше:

– Иди, посмотри пока телевизор. Мы вернёмся минут через двадцать. Дети, где мешок с подарками? Уже притырили? А ну-ка тащите его сюда. Ну вот, это тебе, Галочка, а это Витеньке! Молчать! Подарки не обсуждаются! Всё, мы поехали. Скоро будем.

И Снегурочка, очертаниями своей фигуры больше похожая на снежную бабу, энергично вытолкала приунывшего Деда Мороза на лестничную площадку…

Рыжий разбойник

Дед Мороз, он же студент Вася Плужников, утёр ватной бородой вспотевший лоб: десяток адресов он уже обошёл. Оставалась ещё пять.

– Так, кто у меня следующий. Ага, улица Есауловская, дом пять, квартира восемь. Ромашкин Коля. И что там у него? Так, самосвал…

Дверь ему открыл веснушчатый мальчишка лет пяти с плутоватой физиономией.

– Дед Мороз пришёл! – обрадовано завопил он и, схватив Васю за рукав, потащил вглубь квартиры. – Пошли скорее, отдашь мне подарок.

– Погоди, мальчик, – оторопел от такого натиска Вася. – Где твои родители?

– Мамка в магазин ушла, – доложил рыжий. – А папки у меня вообще нет. Ну, где мой подарок?

Он вцепился в мешок и повис на нём.

– Э, ты чего творишь, пацан! – возмутился Вася. – Тут подарки не только для тебя, но и для других мальчиков и девочек… Да подожди ты, я сам!

Он извлёк из мешка пластиковый самосвал на батарейках.

– Поздравляю тебя… э-э… Коля Ромашкин, с Новым годом!

– А-а! – закричал конопатый – Обманула! Обещала вертолёт, а это какая-то дешёвка!

Пацан хлопнулся на пол и с криком стал колотить ногами и руками по полу. Потом перевернулся на живот и затих.

– Э, парень, ты это чего? – испугался Дед Мороз. Но парень молчал. Вася, совсем забыв про свой мобильник, выскочил на площадку и стал барабанить во все двери подряд.

– Люди, откройте! – кричал он. – Тут человеку плохо!

Открыли лишь в третьей квартире.

– О, Дед Мороз! – обрадовался хозяин. – Это тебе плохо? Заходи, заходи, сейчас хорошо будет!

– Да не мне, а парню из соседней квартиры, – отбивался Дед Мороз. – В обморок он упал. Позвоните на «скорую», пожалуйста… Ну хорошо, хорошо, только стопочку. Всё, звоните!

Когда Дед Мороз вернулся к умирающему Коле Ромашкину, тот, как ни в чём не бывало, ползал за ездящей по полу машинкой и гудел.

– Фу, как ты меня напугал! – обрадовался Дед Мороз. – Раз ты живой и здоровый, я пошёл, некогда мне. Где мой мешок? Ну, привет мамке!

Следующие клиенты, братья Сарояны Гарик и Гагик, жили через пару домов от Ромашкиных.

Дверь открыл квадратный красавец брюнет. За ним стояли два брата-близнеца, такие же крепыши, как их отец.

– Наконэц-то! – сердито сказал брюнет. – Гдэ тэбя носит, Дэдушка Мороз?

– Шёл я полем, шёл я лесом, закружили меня бесы! – заученно стал оправдываться Вася.

– Ладно, вэрю, вэрю! Давай, вручай этим гаврикам подарки да за стол, а то долма стынет!

– Сейчас, сейчас!

Дед Мороз полез в мешок. И вытащил… старую разорванную кроссовку. Потом ещё одну. Гарик, Гагик и их папа с интересом наблюдали за манипуляциями Деда Мороза.

Вася вспотел и вытащил пустую пластиковую бутылку, жестяную банку, пригоршню картофельных очисток… Подарков в мешке не было, зато, похоже, кто-то вывалил в него содержимое мусорного ведра. И Вася уже знал – кто.

– Бэсы, гаваришь? – зловеще сказал папа-Сароян. – Ну-ка, дети, заприте дверь, сэйчас мы с этим Дэдом-разбойником разбэрёмся!

Но Вася был начеку. Он стремительно скатился по лестнице вниз и с развевающейся бородой помчался туда, где обитал хоть и малолетний, но настоящий рыжий разбойник. Адрес Дед Мороз помнил: Есауловская, дом пять, квартира восемь, Коля Ромашкин. Лишь бы открыл!