Хуторок
Кушаком исхоженных дорог
Подпоясан. В зеркало заката,
Пригорюнясь, смотрит Хуторок,
Щуря окна хат подслеповато.
Подряхлевший, выцветший слегка.
Пыль на крышах куреней – попоной.
Но, как встарь, протянута рука
Журавля с ведром воды студёной.
Живописной стайкой, у плетня –
Васильки. Беспечны и игривы.
По крапиве, запахом дразня,
Раскатились яблоки и сливы.
Вековухи-ивы – вдоль реки…
Ковыли – солидно седовласы…
И, как встарь, подшиты чирики,*
И нашиты на портки лампасы.
*Чирики – лёгкая казачья обувь.
Крымские зарисовки
***
Светлане и Павлу Карпович
Солнце укрылось за полог тумана.
Малый Маяк притих.
Зябко нахохлившись, осень упрямо
Льётся грустинкой в стих.
Море, насупив высокие волны,
Пеной плюёт на пляж.
На волнорезе, мокнет безмолвно
Чайка, как верный страж.
Дерзко-безудержный ветер-повеса
Брызги швыряет в дом.
Старый орешник о крышу навеса
Спелым стучит плодом.
***
Новогодних салютов огни
Отцвели, как-то враз, отзвенели.
Скукой будней раскрашены дни.
Но… в разгаре московской метели,
С грустной нежностью вспомнилось, как
Вдалеке от тревог и событий
Тёплый дождик на Малый Маяк
Опускает хрустальные нити.
Как, волшебною кистью заря,
Красит мир, серебристым и синим.
Как Нептун косяки луфаря
Подаёт рыбакам и дельфинам.
***
Полусветом, по звёздным наколкам,
Разливается млечный Гольфстрим...
В сарафане из лунного шёлка
Бродит Ночь под окошком моим...
Упакованный в знойную кальку
Город сонный послушно затих...
И мурлыча, баюкает гальку
Море в тёплых ладошках своих...
***
В память – картиной, счастливой и яркой:
Отпуск в осеннем Крыму.
В праздной толпе, под Алуштинской аркой,
В жарком безделье тону.
Словно от водки пьянею, вдыхая
Воздуха крымского мёд.
Муза шалит. Как девчонка плохая –
Рифмой глагольною жжёт.
Тихое море сомлевшей Алуште
Шепчет свой вечный мотив.
В сквере сентябрьском бронзовый Пушкин
Строго глядит в объектив.
Полшага
Берёзки листву, словно платьица лёгкие, сбросили.
Сбежавшее лето умолкло – зови не зови...
Полшага... всего-то, коротких полшага до осени
и, целая жизнь до потерянной нами любви.
В бездонность обид наша нежная искренность вылита,
Горбатою кучкой – страстей прошлогодних зола.
Полвзгляда... всего-то, коротких полвзгляда до вылета
И сотни «прости» до возврата былого тепла...
***
Наказание, иль дар благодати
между нами притяженья амбре...
Эта химия сейчас так некстати,
как цветущая сирень в декабре.
Многоопытность скрутила нам руки.
Невозможности звучит приговор.
В нашей музыке, минорные звуки,
заглушили долгожданный мажор.
Прячем чувства мы в заоблачной пене.
Для чужих отдавши тела тепло.
Умирает на снегу цвет сирени,
постепенно превращаясь в стекло...
***
В слепом порыве отреченья
внезапно подводить черту,
поверив, что разлуки бремя
я как награду обрету.
Искать, и не найдя ответа,
вбежать туда, где нас уж нет...
На грани темноты и света
застыть... И сердцем выбрать свет...
***
догорает луны свеча,
крася мир серебристым светом...
нить меж нами рванув с плеча,
просто помни, родной, об этом:
если терпким глотком любви
опьянят тебя сновиденья –
не зови меня... не зови.
я теперь не твоё спасенье.
если вспышкою – свет зари
силуэт мой тебе рисует,
не зови меня... не зови.
не трепи моё имя всуе...
если страх, угнездясь в груди,
оплетёт безнадёгой стылой –
не зови меня... не зови.
я тобою убита, милый.
и проклятия сгоряча
ты в себя не вонзай при этом...
пусть сгорает луны свеча,
крася мир серебристым светом...
***
Не цветами – лебедой
Зарастает поле.
Стала я твоей бедой,
Милый, поневоле.
Неба ситец голубой
Насурмился грозно.
Ах, зачем же мы с тобой
Встретились так поздно.
Мыслей горьких остриё –
Никуда не деться...
Спрячу имя я твоё
В тайничок под сердце.
Сыпет густо на лицо
Мне слезинки лето.
А на пальчик мой кольцо...
Не тобой надето.
***
Нет, ты не знаешь, что такое БОЛЬ.
Всепоглощающая боль. До дрожи.
Когда нет выхода. Хоть плачь. Хоть вой.
Я просто рана... Без кусочка кожи.
Нет, ты не знаешь, что такое ЖИТЬ,
Когда нет воздуха, нет неба, солнца, света.
А жизнь заключена в одном – молить:
– Скажи, любимый, ну за что мне это...
Нет, ты не знаешь, что такое ЖДАТЬ
Забвения. Когда ты станешь лишним.
И плачут свечи, слушая опять
– Не ведал что творил. Прости его, Всевышний.
***
Спускался тихо зимний вечер с крыши,
Держась за сумрак, из последних сил.
Молчала я... Но ты меня не слышал.
Ты уходил...
О чём-то, несомненно, важном очень,
Шептались в небе облака с луной.
Молил тебя мой взгляд – Ты между прочим
Ещё родной...
Но, о броню спины тепло разбилось.
В архив сдала обиды и мечты.
Вдруг, словно время вспять поворотилось –
У двери ТЫ...
Глаза впитали силуэт знакомый,
Июльский вечер смехом задрожал.
Твой голос, непривычно невесомый,
«Впусти» – сказал.
Молчали равнодушно и упорно
Созвездия, мою качая грусть.
Ночь красила мне память чем-то чёрным...
Увы... Ты опоздал...
Я не вернусь…
***
«Жара... как будто середина лета...
какой сегодня день?
вот дождалась...
весна...» –
Прищурившись от солнечного света,
Старушка приютилась у окна.
«Домишко-то совсем мой покосился...
сын не звонил...
совсем забыл про мать...
такой смешной он в детстве был...
носился...
не думала я перезимовать...
зима теперь нескоро снегом ляжет...
что там с погодой завтра...
вроде бы тепло...» –
Старушка вереницу мыслей вяжет.
А солнце её гладит сквозь стекло.
***
Из разнотравий собранным нектаром
Дурманит хутор ветерков каскад.
Июльский вечер, разморённый жаром,
В Едовле* гасит розовый закат.
Разнежившись, на бархатном просторе,
Дугою выгнул спину млечный мост.
За косогор, на вспаханное поле,
Кидает небо горсти спелых звёзд.
Ковыль степной под ноги лёг попоной,
Маня привалом мягкой темноты.
И ангелы с улыбкой отрешённой,
Раскрашивают нежностью мечты...
*Едовля – речка в х. Рябовском, Алексеевского района, Волгоградской области.
