Сон в летнюю ночь / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

От жары и духоты зеркало запотело, была тёплая летняя ночь, но он всё равно любовался собой в зеркале. Вдруг его отражение исчезло.

– Самый красивый, что ли? – услышал он голос зеркала.

– Да, и самый умный! – немного удивившись, ответил он.

Вдруг в зеркале вместо себя он увидел обезьяну.

– Ну и шуточки! – засмеялся он.

– Ой! Обезьяна! – заорала его жена, глядя на него.

– Это зеркало прикалывается! – объяснил он.

– Говорящая обезьяна! – ещё громче заорала его жена.

– Возмутительно! – сказал он и проснулся...

Солнышко не светило, и он решил опять уснуть.

Вдруг профессору Зафуку неожиданно показалось, что он – шашка.

– Как ходить? – подумал профессор Зафук.

– Ходишь не ты, а тот, кто играет, – подсказал профессору Зафуку внутренний голос.

– Нет, не буду шашкой! – сказал профессор Зафук и проснулся.

Солнышко еще не светило, и он решил опять уснуть.

– Я имею право отличаться от других! – сказал профессор Зафук и залез на крючок шахматной доски.

Раскачиваясь всё сильнее и сильнее, профессор Зафук испытывал чувство гордости и... шлёпнулся.

Профессор Зафук уже который раз проснулся, но теперь почему-то под кроватью.

Солнышко ещё не светило, и он решил опять уснуть.

Он был современником Пушкина и Ломоносова, у него даже были дальние родственники из хозяйства Екатерины... Все были гуси как гуси, а он... изучал людей. Читал Лермонтова и Некрасова. Однако...

– Людям вообще не стоит писать! – считал он... Да, кстати, гуся звали Никифор Петрович...

Никифор Петрович мечтал обсудить этот вопрос в дворянском собрании. А потом – записаться на аудиенцию к его императорскому величеству и, заручившись поддержкой благородного общества, ... отменить письмо...

– Вы гусь утончённый, наверняка вам не чужда поэзия, – скажет, сидя в роскошном пушистом кресле, Никифору Петровичу государь.

– О! Да... – ответит Никифор Петрович. – Но позвольте... перья, которыми вы пишете. Они же, они же... – И тут он многозначительно промолчит... Государь всё поймет сам...

Вдруг... Никифор Петрович проснулся... И... опять наступил 21-й век. Увы...

– За что бороться? Зачем жить? – безысходно вздохнул он...

А солнышка всё не было. Пришлось опять засыпать.

– Разве можно играть в шашки без компаса? – удивился заблудившийся на шахматной доске профессор Зафук.

Иногда минутная стрелка часов профессора Зафука показывала на юг, и часы могли бы сгодиться вместо компаса, но сегодня часы почему-то показывали вес профессора Зафука.

– За фук! – вдруг услышал профессор Зафук и... был взят за фук...

Очутившись вне шахматной доски, профессор Зафук заблудился ещё сильнее...

– Буду ждать следующей партии, выбираться лучше по клеточкам! – принял решение профессор Зафук, но... случайно закатился под стол...

– Просыпайся! – подсказал профессору Зафуку внутренний голос.

– Жизнь – это сон и проснуться нам не дано! – возразил профессор Зафук и перевернулся на другой бок...

Профессор Зафук никак не мог найти компромисс между шашками и шахматами. Он не понимал, по каким правилам он живёт. По ту сторону шахматной доски существовали нарды, в них профессор Зафук играл всего несколько раз, но тоже чувствовал свою причастность.

Иногда профессору Зафуку казалось, что это именно он изобрёл игру в поддавки. А игру в уголки Зафук не понимал.

Игр было много, а шахматная доска была всего одна. И надо было понять, в какой он игре. Чтобы лучше это понять, профессор Зафук засунул голову под подушку и уткнулся носом в диван.

Солнечные лучики осознали, что теперь им профессора Зафука не разбудить, и удалились будить других профессоров...

А бык вышел на арену.

– Это ещё не факт, что я бодаюсь! Это вы бодаетесь, а не я! – сказал тореадору бык. А вокруг становилось всё краснее и краснее. Бык боднул солнышко, взял солнце на рога, и публика зааплодировала! Тореадор решил, что уже ночь, и уснул, а бык открыл глаза и... проснулся.

Солнышко мешало спать, но он, перевернувшись на другой бок, опять уснул.

Художник: Владимир Любаров