30/11/2017 12 март 1917 года всеобщая забастовка в России положила начало Февральской революции. Историческое потрясение не прошло мимо западной прессы. О русской революции писали в Америке, Британии, Германии, Швейцарии и даже Польше.
Американская пресса
«Последний станет первым», - пишет The Leavenworth echo от 23 Марта 1917 года, «Все мы ожидали, что война приведет к смене власти в некоторых странах Европы, но никто и подумать не мог, что это произойдет в России». Больше всего американскую прессу удивляла «бескровность революции», с какой прошел переворот в «самодержавной» Российской империи. Надо сказать, что в связи с подобным поворотом событий США интересовали перспективы дальнейших свержений монархических династий Европы: «Мы уже говорили, что после войны в Европе свою власть сохранят немного королей. Почему? Просто люди осознают, что тщеславные амбиции монархов слишком дорого обходятся народу».
В США, где было немало эмигрантов из Германии, после Февральской революции начали распространять слух об убийстве императора Германии: «В прошлый понедельник появились первые слухи, что император Германии был убит. Что ж, было очевидно, что события в Российской империи не могли бесследно пройти для родственной ей Германии», - сообщает Leavenworth echo.
Британская пресса
«Милитаризация промышленности и голод привели к сложным внутренним противоречиям в Российской империи», - сообщали британские репортеры о конфликтах на внутренних фронтах России. В первое время событию не предали большого значения. «До тех пор, пока работает Дума, дальнейшего ухудшения ситуации не предвидится», - сообщала London Daily News.
Первое время английские еженедельники преподносили революцию, как великую победу военной мысли и проявление антигерманского настроя российского общества. Правда, когда события продолжили набирать обороты, в газетах Британии начали появляться тревожные сообщения: «Народ России требует свержения монархии, прекращения войны», «Падение царского режима, лишь начало нарастающей Российской угрозы».
Немецкая пресса
Немецкая пресса одобрительно отзывалась о событиях в России. «Конец династии Романовых! Николай II подписал отречение от престола за себя и своего несовершеннолетнего сына», - писала Tägliches Cincinnatier Volksblatt. В новостях рассказывалось о либеральном курсе нового кабинета Временного правительства и выражалась надежда на выход Российской империи из войны, что было главной задачей немецкого правительства.
«Русская революция поставила нас в совершенно новое положение, — писал министр иностранных дел Австро-Венгрии Чернин. «Мир с Россией, - писал австрийский император Карл I кайзеру Вильгельму II, — ключ к ситуации. После его заключения война быстро придет к благоприятному для нас окончанию»
Австро-венгерская пресса
Для Австрии, находящейся в Тройственном союзе, Февральская революция послужила отличным поводом для поднятия духа солдат и народа. В газетах запестрели заголовки о забастовках в Петербурге и Москве, о народных волнения. «Российский народ требует Мира и Хлеба», «Россия голодает», «Вся империя в огне!», - сообщали читателям Judische Korrespondenz от 15 марта 1917 года. Австрийские газеты также «с большим сожалением» сообщали, что их «брат» предал, и что отныне Российскую империю нельзя рассматривать как надежного союзника.
Швейцарская пресса
Мировая пресса утверждала, что республиканская форма правления, пришедшая в России на смену самодержавию, была создана по Швейцарскому плану с советом министров и высшей властью у правительства. Роль Швейцарии, ее радикальных движений, в организации Февральской революции никто не отрицал. В стране было развито социало-демократическое направление, которое сосредоточилось вокруг журнала Freie Jugend. Журнал занимался активной агитацией созыва референдума в апреле 1917 года и заключения Россией мирного договора с Германией. Надо сказать, основное внимание швейцарской прессы было сосредоточено на мире и выходе России из войны. Несмотря на нейтралитет, который удалось сохранить стране, война была ей крайне не выгодна. Целостность Швейцарии оставалась под угрозой; франкоязычные швейцарцы в основном симпатизировали Франции, а немецкоговорящии – Германии.
Французская пресса
Нужно отметить, что в Европе людям далеко не всегда было легко понять эту Россию, где Февральская революция состоялась в марте, а Октябрьская на самом деле произошла в ноябре (из-за разницы между григорианским, принятым в Европе и юлианским календарем в России). Непросто было читателям и понять, как царский режим, казалось, столь незыблемый для России, пал в результате трех дней голодного бунта, как это подавалось во французской прессе. Чтобы объяснить данный «феномен», корреспонденты прибегли к аналогии: Февральская революция - это отражение революции 1789 года. Николая II, как и Людовика XVI представили «слабым монархом», на которого «оказывала пагубное влияние его супруга» «немка» Александра, сравнив это с воздействием «австрийки» Марии-Антуанетты на короля Франции. Образ «Германской Елены» пришелся очень кстати, дабы в очередной раз показать пагубное влияние Германии.
Тем не менее, Февральская революция во Франции вызвала скорее положительный, нежели негативный отклик. Превращение «тюрьмы народов» в республику лишь укрепляло идеологическое единство Антанты: «Да здравствует союз двух свободных стран, Франции и России!» У самого издания была одна главная задача: любыми способами, искажая факты показывать, что Россия оставалась верным союзником Франции.
Польская пресса
Польская пресса не разделяла радужных взглядов французов на происходящие в России события. В начале марта 1918 года в польской газете Czas вышла подробная аналитическая статья, которая резко осуждала, как политику Николая II «ярого приверженца самодержавия», чья министерская «чехарда» привела к падению династии, так и новый политический режим, к которому, по мнению авторов, Россия была не готова: «внедрение в России такой избирательной системы, от какой пока отказывается самое совершенное и культурное общество мира — английское, непременно приведет к резким внутренним потрясениям, а в конечном итоге к власти невежественного плебса». Также подчеркивалась «лицемерное лицо» некоторых стран Европы, которые якобы восприняли революцию положительно: «несмотря на то, что Англия приветствуют революцию, делают они это, скорее, чтобы скрыть беспокойство».
