Игорь Растеряев: «Патриотизм — обычное чувство любого человека. Странно, когда его начинают выпячивать»

Автор хита «Комбайнеры» — о патриотизме, матерщине в песнях и об отказе от алкоголя

«Адвокат деревни», «патриотический певец», «совесть рунета» — Игорь Растеряев удостоился этих ярлыков, когда в конце нулевых спел песню «Комбайнеры». Лихой парень с гармонью взорвал интернет: к сегодняшнему дню ролик «Комбайнеров» посмотрели более 6 млн. человек.

Накануне своего московского концерта 24 октября 35-летний музыкант, который, по его собственным словам, полностью отказался от алкоголя и дал зарок никогда не играть на корпоративах, «потому что там развлекуха и матом надо петь», рассказывает о себе и своём творчестве.

Неформат

— В конце сентября вы выложили на YouTube новую песню «Поезд»… Почему поезд?

— Если честно, все у меня от музыки идет. На гармошке родилась мелодия. Я в ней услышал явно — поезд идет. А дальше пошли образы. Хранилась у меня давно в тетрадке еще строчка про обходчика, что, куда бы он ни шел, он постоянно по пути. Вот она и пригодилась.

Песня получилась легкая на самом деле, а вот снимать тяжело было. Чтобы в товарняк залезть, пришлось семь часов в товарном вагоне просидеть, пока его сформируют. А потом он поехал, мы стали прыгать, снимать… Сняли и выложили на наш канал на YouTube, на сайт, в социальные сети. Практически все наши ролики — там. На экраны ТВ редко что выходит, на радио тоже не берут: говорят, что неформат.

 — Как вы впервые взяли в руки гармонь?

 — Я самоучка, гармошка у меня «Чайка». Так-то я окончил театральный институт, служу актером в петербургском «Театре-Буфф», постоянно занят в шести–семи спектаклях. И вот когда-то друзья в театральном институте играли для себя на гармошке, и мне понравилось. И я тоже стал потихоньку играть. Я и в половине своих спектаклей с гармошкой — пою там всяческие чужие песни.

— Чем будете удивлять на московском концерте?

— Кордебалетов не будет. Появится несколько новых песен, новое оформление концерта. На сцене я один. А вообще, на гастроли ездим втроем: администратор Мария и мой отец. Папе приходится, как ручную кладь, носить вторую гармошку, ну и еще диски, книжки.

 — Помните ваш первый концерт?

— Хорошо помню: небольшой клуб в Москве, туда съехались все мои друзья, потому что все считали, что этот концерт будет первым и последним. Репертуара, кроме «Комбайнеров», считай, не было. Было три матерных песни для друзей, и еще я специально написал «Ромашки» и «Казачья». А потом пошло-поехало постепенно, никто и не ожидал.

— Песня «Комбайнеры» — ваша визитная карточка. Она вам не надоела?

— Да нет. Мне, вообще, не надоело, потому что концерты проходят не так часто: два–три раза в месяц.

— Это правда, что вы не даете корпоративов?

— Так и происходит. Потому что темы песен не подходят для корпоративов. Корпоратив — это же развлекуха. А я понял, что и материться мне не очень свойственно при других людях. На первых двух или трех концертах я еще пел матерные песни, это воспринималось мной, как прикол. Потом прекратил, убрал эти песни из репертуара. Если и пою, то в тесном кругу, там, где мне самому нравится.

— А Шнура не осуждаете?

— Боже упаси! Талантливый дядька, у него почти все получается органично. Клипы у него очень смешные. Колоритно, мощная энергетика.

Политика

— Что вы думаете о санкциях против России? В своих песнях вы упоминаете об этом.

— Я вообще ничего об этом не знаю. Летом мы сидели два месяца на хуторе, телевизор не включали. Откуда тут знать, что происходит? Отдых! Арбузы, рыба и друзья-товарищи. Полезно очень после скачки перезагрузить голову.

— Что такое патриотизм в песнях, есть ли сегодня патриотические песни?

— Не люблю разговоров об этом, стараюсь этот термин не употреблять. Патриотизм — обычное чувство любого человека. Странно, когда о нем начинают кричать, когда это выпячивается. На концерты ко мне приходят совершенно нормальные молодые люди. Называть их патриотами как-то странно, пафосно, но кто, по сути, тогда они есть…

— Накануне 70-летия Победы вы дали специальный концерт на Дороге жизни...

— Была у меня такая давняя идея, хотелось выступить в эти дни, и мы действительно дали такой концерт в Рахье. Ветеранов Великой Отечественной уже мало осталось, но ветеранов местных собралось много. Пришло немало поисковиков. Пели и старые военные песни.

— Когда вас называют «адвокатом деревни», какие чувства испытываете?

— Не могу относиться серьезно к таким определениям. Ну, пою про жителей хуторов и станиц Волгоградской области. А почему бы мне про них не петь? Я их знаю хорошо, никого другого, по сути, не видал (провожу там каждое лето). Так про кого же мне еще петь?

— В интернете вас называли «совестью советского рунета»… Как вы относитесь к такому эпитету в свой адрес?

— Я такое не говорил, поэтому комментировать не имею никакой возможности.

— Бывает, что в песнях вы врете? Ну хотя бы немножко?

— Сложновато это делать, потому что темы песен мне формирует гармошка. Не было такого, чтобы я сел и решил: давай-ка придумаю какую-то песню, про что бы мне ее придумать?! Всегда мелодия рождается сама. Потом загоняешь ее в гармошку, а уже сама гармошка диктует тему. Тут главное — внимательно слушать, что говорит гармошка. А гармошка инструмент дорожный, раздольный, полевой. И, видимо, очень, что называется, патриотический. От этого и большинство тем песен диктуется. Если бы на гитаре подбирал или на флейте, думаю, темы были бы совсем другими. Играю немного на гитаре, балалайке, пиле, но на них песни не пишу…

— У каждой песни своя история. Вспомните что-то необычное.

— У песни «Звонарь» духовная тема. А родилась она у меня в театре, на сцене кабаре, когда тетки ноги задирали. Я гарсоном бегал по сцене, а в башке все равно песня «Звонарь» играла.

— Недавно Федор Чистяков создал ансамбль аккордеонистов «Аккордеон-рок». У вас никогда не было подобной идеи — собрать гармонистов?

— У меня вообще нет идеи никого собирать. Я по складу характера такой больше наблюдатель сторонний, одиночка. Мне никем не надо руководить. Я лучше так — сам по себе.

Личное

— Игорь, говорят, вы совсем отказались от алкоголя…

— Да, с …тринадцатилетнего возраста. В один день. Решил — сделал. Жизнь стала намного радостней.

— Какую музыку слушаете сами?

— Разную. Лазаю по интернету. Сейчас, например, с радостью слушаю Андрея Панова (легенда питерского панка, лидер группы «Автоматические удовлетворители», рано ушедший из жизни. — ред.). Слушаю и смотрю фрагменты фестиваля «Наполни небо добротой!» Нравятся настоящие музыканты.

— А из западных новинок что-то нравится?

— Я и «старинок» толком не знаю. Хотя «Пинк Флойд» уважаю.

— В социальных сетях есть фотографии, где вы вместе с Юрием Шевчуком. Между вами есть что-то общее.

— Спасибо. Если бы мне такое сказали в восьмом классе, я бы, наверное, в школу перестал ходить (улыбается). В детстве я фанатом «ДДТ» был, да и теперь, по сути, остался. Живу в шестнадцатиэтажном доме, и, когда вышел альбом «Белая река», года полтора у меня весь дом слушал этот диск. С утра до ночи —  «ДДТ». Соседи каждый день тарабанили по батареям.

— Вам 35, а вы всего лишь первую пятилетку творчества отмечаете. Вопрос: где же вы были раньше?

— Я всегда рисовал, книжки писал, актерствовал. Но песни писать не решался. «Комбайнеры» появились, когда мне было уже лет двадцать восемь. С песнями как-то я побаивался связываться. Ровесники что-то писали, но я побаивался. Считал это дело более ответственным, самым ответственным.

— Вы чувствуете, что взрослеете?

— Видимо, да, Было бы странно, если бы я помолодел.

— Про что, как вы полагаете, будете дальше петь?

— Не знаю. Надо у гармошки спросить. Что гармошка скажет, то и буду петь. А она в последнее время говорит все такое философское, внутрь себя заглядывающее. Видимо, все-таки сказывается кризис среднего возраста. Новый альбом «Рожок» по сравнению с предыдущим, он гораздо менее такой э-ге-гей…