№22 Карина СЕЙДАМЕТОВА (Россия, Самара) Поэтическая страница

Карина Сейдаметова - родилась в 1984 году, член Союза писателей России, поэтесса. Автор поэтических книг «Лазурь» (2004) и «Позимник» (2007), изданных самарским отделением литературного Фонда России. Стихи публиковались во многих всероссийских литературно-художественных, общественно-патриотических изданиях: журнал «Сура» (Пенза), «Дон» (Ростов-на-Дону), «Приокские зори» (Тула) и др. Студентка Литературного института им. А. М. Горького. Живет в Самарской области.

«Если растут на земле цветы,

значит и падать легко в бою…»

В.Попов

О тебе

1    

От чуть слышного слова «милая»

Закружилась моя головушка.

Не тебя, а любовь любила я,

Непутёвый ты мой соловушка!

Мак зажёг в кумачный рассвет поля

И костёр над старыми вязами.

Пусть тебе рассказывает земля

То, что мною не может быть сказано.

Расписной платок и родной простор…

Я с тобой бываю порой резка.

Всё сплелось – витийный платка узор

С ароматом вьюнка да вереска.

Все цветы Руси на моих плечах.

Неужели, одна бедовушка –

Терпеливо и кротко беречь очаг

Для тебя, непутёвый соловушка?..

2                                          

Жизнь кружи́т надо мной хищным коршуном,

Глаз повыклевать норовит.

Почему же, мой любый, всё горше нам,

Хоть и счастливы мы на вид?

Когда снегом округа завьюжена,

Я в квартире, как в сельской избе,

Всё твержу молитву, мой суженый,

Обережную – о тебе.

Чтобы дни отгостились морозные,

Стороной обошли враги…

Матерь Божья, Пречистая, Грозная,

Друга милого обереги!

Все дороги однажды расходятся.

Вот опять поворот на весну…

Расставанье – беда, но как водится

Все потери влекут новизну.

Когда снегом округа завьюжена,

Я в квартире, как в сельской избе,

Всё твержу молитву, мой суженый,

О тебе, о тебе, о тебе.

***                                  

Ночь купальская льнёт полынно

И мерещится бузиной.

Приоконной грустит калиной,

Нараспев говорит со мной.

Горько-горестный ропот ивный

Полон чувства былой вины…

Морок бродит тропой крапивной

И ворует с каштанов сны.

Мне в купальской ночи зловещей

Всё труднее вперёд идти.

Только ведала сон я вещий

И уже не собьюсь с пути.

Вот он – папоротник в цветеньи…

Я, подобно цветку в лесу,

Ненаглядное вдохновенье,

Не оглядываясь, несу.

А в ладонях щебечет лето,

Льётся с пальцев нездешний свет,

Озаряющий путь поэта,

На котором покоя нет.

В звёздном отблеске под ногами

В эту ночь каждый камень – синь!..

Разойдусь по воде кругами

И, как в вечность, нырну в полынь.

***                                       

Сидела, как встарь, за пряденьем кудели.

Печальные песни протяжно певала.

Дитя в древнерусской резной колыбели

Лебяжьей рукой величаво качала.

Отколе ж ненастное время настало

Гостить непогодицей во поле мглистом?

Родная, очнись! Как издревле, бывало,

Разлей-расплещи звонкий смех серебристый.

В пшеничные косы неспешно вплетая

Просторы славянские, дали родные,

Преданья заветные отчего края,

Копи свою ратную силу, Россия!

***                              

Предрассветная чуткая алость…

Волга павой плывёт в тишине.

То, о чём так надменно мечталось,

Навсегда отоснилось во сне.

Видно, душу подводным теченьем

Напитала мне Волга-река,

Чтоб молчаньем-речением-пеньем

Прославляла её на века.

Переливчатой волжскою песней

Я спою про нездешний уют…

И не может быть песни чудесней,

Что в родимой сторонке поют!

***                               

Ночной перекрёсток похож на распятье.

Дороги не видно вблизи и вдали.

Здесь линии счастья, как в древнем заклятье,

Вновь с линией жизни сойтись не смогли.

Распутица схлынет. Распустится вишня,

Зажжётся от неба пасхальной свечой.

И сладостный ладан лампады всевышней

Окутает вновь перекрёсток ночной.

Российские вехи – кресты да овраги.

Но в каждой былинке – державная стать,

В ветрах – отголоски имперской отваги,

Эпичность в дожде, что античной под стать.

Так нам ли тужить окаянною грустью,

Веками смирять огнепальный свой пыл?

Здесь реки стремятся к желанному устью,

Какой бы разор на Руси ни царил.

***                                  

Лазурь – лирическая ода,

Гостившая в земном краю,

Напоминавшая народу

Живую музыку свою.

Тебя под сенью небосвода

Испить до дна не побоюсь…

Лазурь – лирическая ода.

Прелестная немая грусть.

***                            

Я – не перчатка и не груша.

Я – удар.

И – беркута прицельное круженье.

Господня кара иль Господний дар –

Врагов Христа крушить на пораженье?

И вновь степного беркута полёт

Подобен пуле, устремлённой к цели.

Он по пути такую высь берёт,

Что до него другие не посмели.

Сто вёрст окрест хмельная ширь сквозит.

В лугах шалфея ветер разметался.

Подобный пуле беркут вдаль летит...

…А на руке у вас – ручным казался.

***                                            

Разуверяясь в ближних, веришь в Бога.

Пусть множество дорог, но путь – один.

Тот путь ведёт от отчего порога.

И он тебе – Господь и господин.

Земная жизнь расхристана всечасно…

Винить судьбу – что призрака винить.

Лишь в юности так дерзко, так напрасно

Мы тщимся мир подлунный изменить.

Укрыта зябким инеем потери,

Прискорбная планида суждена –

Стучаться в заколоченные двери

И вглядываться в пустоту окна.

***

В небо смотрит славянка спокойно и гордо.

В ясно-синих глазах небосвод отражён.

Возвратись-ка, славянка, с небес – видишь, орды

На Россию ползут снова с разных сторон.

У славянки глаза – васильковое поле.

Ей казацкая доля к лицу испокон.

Веет свежестью трав и цветов, веет волей

Православных небес со старинных икон.

И пускай же враги, что так яро рванутся

Строить новый ковчег – мастерят себе гроб.

Пусть они своей кровью гнилой захлебнутся.

Нам, славянам, не страшен пожар и потоп.

Мы, славяне, от века горели и топли,

Но не падали духом, не сдались беде.

Не для нас эти охи, и стоны, и вопли –

Мы восстанем из пепла и пойдём по воде.

***                                         

Такой неземной покой

Царит среди бурь и гроз!..

Где высь говорит с горой –

Цветок эдельвейса рос.

Корнями вплетался он

В расщелины твёрдых скал –

Мечтой своей окрылён,

Тропу в небеса искал.

Волжское

Годы уносятся вдаль, но всё так же

Эту тропу у легенды на страже

Стрелами звёздного чертополоха

От суеты охраняет эпоха.

Здесь, где разбойные волжские дали,

Две атаманши пригожих гуляли.

В Девьих горах понемногу шалили –

Ножичком вострым купчишкам грозили.

Нравилось дюже (гласило преданье)

Справных попов им обкладывать данью.

И на пути в чужедальние страны

Грабить по Волге судов караваны.

Ежели кто не желал чернобровым

Дань отдавать подобру-поздорову,

То озорницы в приливе веселья

Веники жгли на купеческом теле.

В сердцем народном сохранны те были,

Как разудало сестрицы шалили.

Взяв у богатого, с бедным делились –

Этим народу в веках пригодились!

Что отражается в волжских зарницах?

Отсвет закатных пощёчин на лицах…

Не по причине ль тех жгучих гуляний

Девичьи горы зовут Жигулями?...