МАЙ 1941 ГОДА. ДО НАЧАЛА ВОЙНЫ ОСТАВАЛОСЬ МЕНЬШЕ ДВУХ МЕСЯЦЕВ

Николай Стародымов

Николай Стародымов - писатель, публицист, член Союза писателей России, сотрудник МСПС.

19.05.11. Центральным событием мая 1941 года стал загадочный перелёт в Англию (а точнее, в Шотландию) ближайшего друга и соратника Гитлера – Рудольфа Гесса.

Дело было так. 10 мая в 18 часов Гесс взлетел с аэродрома Аутсбурга на самолёте Ме-110 и взял курс на северо-северо-запад. Этот нацистский бонза был лётчиком ещё со времён Первой мировой, регулярно совершал тренировочные полёты, так что сам факт того, что он решил тряхнуть стариной, никого не удивил. Шок для всех наступил позднее! В 23 часа Гесс выбросился с парашютом под Глазго, близ имения лорда Гамильтона. Он тут же оказался в руках полиции и попал в Тауэр. Свой поступок Гесс объяснил тем, что надеялся прекратить войну между Германией и Англией, вывести Англию из антигитлеровской коалиции, и включить всё ту же Англию в антибольшевистский альянс. 13 и 14-го мая Гитлер и его представители выступили с официальными заявлениями по этому вопросу, в которых открещивались от поступка и инициатив своего вчерашнего соратника, объявляя его то сумасшедшим, то «идеалистом», который стал «жертвой галлюцинаций», «предался наивной бредовой идее» и оказался «в английской ловушке». После этого все инициативы Гесса уже не имели ни значения, ни веса.

История так и осталась непонятной и загадочной. По этому поводу высказано превеликое множество мнений и предположений. И кто мешает и мне лично изложить читателю своё предположение по данному вопросу?

Итак, Рудольф Гесс. В 1920 году, в возрасте 26 лет он вступил в НСДРП, став ближайшим соратником Гитлера и оставаясь таковым до самого мая 1941-го. Они были даже не просто соратниками – они стали близкими друзьями. Официально Рудольф Гесс занимал посты заместителя фюрера и рейхсминистра. И чтобы ТАКОЙ человек ни с того ни с сего, никого не посвятив в свой план, вдруг совершил ТАКОЙ безрассудный шаг?.. Как-то не верится.

А теперь – версия. Изначальная задумка комбинации была следующей. Второй человек в рейхе прилетает в Шотландию и попадает в замок к лорду Гамильтону. Излагает ему план перемирия между двумя государствами. Если учесть, что бомбардировки Лондона и крупных промышленных центров Великобритании продолжались уже несколько лет, эти предложения должны были бы найти в стране немало сторонников… К слову, случайно или нет, но именно в этот день, 10 мая 1941 года люфтваффе совершили самый мощный за всё время авианалёт на Лондон… О его последствиях сообщал лично премьер-министр Уинстон Черчилль:

«В результате налёта возникло две тысячи пожаров, и, так как лопнули почти 150 водопроводов, а на Темзе наступило время отлива, погасить пожары не представлялось возможным… Бомбы попали в пять доков и поразили 71 крупный объект в нашей столице. Все большие вокзалы на длительное время вышли из строя. Убито или ранено свыше 3000 человек». Следует добавить, что повреждения получили также собор св. Павла и Вестминстерское аббатство.

Именно в тот момент, когда столица боролась с последствиями этой бомбёжки, в стране появился посланец Германии с оливковой ветвью. Случайно ли?..

Теперь дальше. Гесс прилетел не куда-нибудь, а именно в Шотландию, в которой всегда имелось некоторое число сепаратистски настроенных граждан. И приземлился близ замка герцога Гамильтон, с которым был знаком уже пять лет …

Так почему бы не предположить, что всё это – звенья единого плана? Мощный налёт. Черчилль, будучи главой правительства, не в силах обеспечить безопасность своих граждан, экономика страны несёт огромные убытки, немецкие субмарины и линкоры громят британские морские конвои… И тут появляется лорд Шотландии герцог Гамильтон, который объявляет, что может дать мир стране, стоит только предоставить ему полномочия!.. Чем выше пост занимает политик, тем больше у него недоброжелателей – и Черчилль не мог являть собой исключение из общего правила. Да и личные взаимоотношения между представителями высшей британской знати всегда были непростыми… Таким образом, при благоприятном развитии ситуации перспектива представлялась вполне благоприятной для Берлина: Черчилль уходит в отставку, к власти приходит новое правительство, которое идёт на мировую с Гитлером.

Так почему бы не попробовать провести какую-то комбинацию, чтобы нейтрализовать Лондон?.. Вот только чего не мог знать Гитлер, так это того, как в Англии отреагируют на его предложение мира. А рисковать своим реноме он не мог, он должен был знать ответ наверняка. Вот тут и понадобился ему человек, которому он, фюрер, безоговорочно верил. Гесс должен был провести зондаж ситуации. В случае успеха миссии он стал бы провозглашён героем нации, который сумел вывести из войны самого опасного противника. Ну а в случае неудачи… Мы знаем, как ситуация развивалась именно по сценарию неудачи. Гесс был принесён в жертву и объявлен сумасшедшим и наивным идеалистом. Если это так, если Гесс действительно сознательно пошёл на такой шаг, ради высших интересов Дейчланда рискуя своей репутацией и положением в иерархической лестнице государства, это не может не вызывать уважения. Правда, с другой стороны, улетая из Германии в мае 41-го, Рудольф Гесс тем самым избегал и будущего Нюрнбергского процесса… Но это уже – другая история, о которой тогда ещё никто знать не мог.

Мне лично такая версия ситуации представляется не менее логичной, чем любая другая.

В целом же в мире напряжённость продолжала нарастать.

В Ираке начинаются боевые действия между местными вооружёнными силами и англичанами. Британские войска высадились в Басре для того, чтобы взять под защиту нефтепроводы и другие объекты инфраструктуры, в которой так заинтересована Англия. Между тем, в Ираке произошёл переворот, в результате которого во главе государства оказался прогермански настроенный Рашид аль-Гайлани. Гитлер заинтересован в нагнетании напряжённости в регионе, так как это заставляет Лондон распылять свои силы по отдалённым друг от друга точкам, он даже присылает в поддержку своему союзнику девять боевых самолётов, однако тем дело и ограничивается.

Но вернёмся в Европу. После того, как гитлеровцы оккупировали Данию, а в Исландии высадился английский экспедиционный корпус, Рейкьявик объявил, что страна теперь становится независимой – до того Дания и Исландия составляли объединённое унией государство.

20 мая началась операция германской армии по захвату Крита. Операции было присвоено название «Меркурий», общее руководство осуществлял генерал-полковник Александр Лёр. Обладание островом давало возможность контролировать всё восточное Средиземноморье. Однако операция окончилась неудачей. На остров попытались высадить крупный воздушный десант, однако он не смог справиться с англо-греческим гарнизоном острова и был уничтожен.

…Вот пишу об Исландии и Ираке, а самого тянет на Родину. Как там, в Советском Союзе проходил этот весенний месяц 1941 года? Страна праздновала Первомай, и конечно же не подозревала, что в будущем именно в этом месяце последующие поколения станут отмечать День Великой Победы…

Май в СССР традиционно начался с парада на Красной площади. В торжественной речи нарком обороны маршал Семён Тимошенко особо подчёркивал, что Красная армия готова дать отпор любому агрессору, однако в целом советская страна и советский народ хотят мира. Затем перед трибуной прошли парадные коробки, проследовала военная техника… На гостевых трибунах присутствовали германские разведчики – специально приехавший на торжества (правда, под другим именем и по подложным документам) Вальтер Шелленберг, Ганс Креббс, Эрнст Кёстринг, а также посол рейха в Москве граф Вернер фон дер Шуленбург.

Общеизвестно, что Шуленбург изначально был против войны Германии против Советского Союза, однако в Берлине его точкой зрения особо не интересовались. Зато доклад Креббса и Кёстринга Гитлеру понравился – они дали уничижительную характеристику Красной армии в целом и её офицерскому корпусу в частности, доложили о том, что боевая техника в СССР несравненно отстаёт от германской… Что тут скажешь? Каждый показывает на параде то, что считает нужным – Сталин решил, что танки Т-34 и КВ, реактивные миномёты, которые скоро станут известны на Западе как «сталинские оргАны», а на Родине получат нежное имя «катюша», иноземным шпионам лучше не показывать.

По итогам того доклада разведчиков фюреру начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер записал в дневнике: «Русский офицерский корпус исключительно плох. Он производит худшее впечатление, чем в 1933 году. России потребуется 20 лет, пока она достигнет прежней высоты». На чём основывались такие выводы, вполне понятно. Итоги репрессий, которые прошлись по Красной армии, общеизвестны. Из 733 высших командиров и политработников к описываемому периоду в строю осталось только 154. Только в Сухопутных войсках некомплект составлял 66.900 командиров; среди лётно-технического состава треть должностей оставалась незанятой. Если учесть, что в армии одновременно проходило переформирование и перевооружение, то выводы гитлеровского руководства представляются вполне логичными. К началу войны только семь (!) красных командиров из ста имели высшее военное образование, а 37 из тех же 100 не имели даже среднего. Забегая вперёд, хочется обратить внимание на такой факт, наглядно иллюстрирующий ситуацию с командным составом Красной армии. К концу Великой Отечественной войны командовали полками 126 человек, которые начали войну в звании рядовых и сержантов.

Забавное совпадение. Запись о докладе германских офицеров Гитлеру о состоянии Красной армии датирована 5 мая, как раз тем днём, когда Сталин выступал в Кремле с программным докладом перед выпускниками военных академий. Здесь уже не было дипломатической мизантропии, сквозившей в речи Тимошенко и в первомайских лозунгах-речёвках. Здесь советский вождь говорил прямо и недвусмысленно: о том, что вероятность войны чрезвычайно высока, что главный враг Советского Союза – гитлеровская Германия, что подготовку к грядущей войне необходимо максимально форсировать… Именно здесь прозвучали слова о войне наступательной, из которых впоследствии сделан вывод о том, что Красная армия начала подготовку к нападению на Германию…

Указания Сталина были приняты к сведению. В частности, руководство страны и Красной армии обратило внимание на то, что очень слабо в этом направлении действует пропаганда. И в идеологическую составляющую государственной машины были внесены соответствующие коррективы.

Вот что вызывает удивление. Ежемесячные обзоры о том, как шла подготовка к войне, я начал с января 1941 года. И в каждой части немалое место занимает цитирование или пересказ документов, в которых советские разведчики предупреждали об активной подготовке Германии к войне.

И вдруг выясняется, что до 5 мая Красная армия не считала Германию своим основным противником. Как же так? Просто диву даёшься, как будто только теперь прозрели… То ли сработал всё ж таки диалектический закон и количество донесений превысило некий предел, после которого руководство страны осознало надвигавшуюся угрозу. То ли Сталин, долгое время пребывавший под гипнозом «пакта Молотова-Риббентропа», очнулся от его дурмана. То ли Иосиф Виссарионович до какого-то предела надеялся, что конфронтации с Гитлером всё же удастся избежать. А может лёгкость, с которой вермахт разделался с Югославией и Грецией, успехи Африканского корпуса, начавшаяся в конце апреля переброска германских войск в Финляндию – всё это в совокупности показали, что период благодушия в отношениях с западным соседом пора прекращать… Не знаю. Но отсчёт целенаправленной подготовки Красной армии и в целом Советского Союза к войне с Германией начался именно 5 мая 1941 года.

Вот характерный пример, подтверждающий данное утверждение. К этому времени в недрах Главного управления политической пропаганды Красной армии действовало подразделение по работе среди местного населения и войск противника (7-е управление). Когда после неоднократно упоминавшегося уже выступления Сталина потребовалось подготовить доклады о положении дел на сопредельных территориях, именно западное направление оказалось освещено слабее остальных – специалисты его, если говорить прямо, попросту не владели ситуацией. А ведь по линии разведки в Москву поступало множество документов по данному вопросу. Неужто связь между НКГБ и НКО была настолько слабой?.. Но ведь по линии РУКА (Разведывательное управление Красной армии, ныне ГРУ) тоже шло много донесений… Не знаю, просто не знаю, как это всё увязать!

Чтобы к идеологии больше не возвращаться, добавлю ещё несколько фактов. В ЦК началась разработка Постановления «О задачах пропаганды на ближайшее время». Параллельно готовилась масштабная пропагандистская кампания в войсках по моральной подготовке личного состава к войне против Германии. При Комитете по делам кинематографии была сформирована Оборонная комиссия, первое заседание которой состоялось 13 мая. В Комиссии был разработан план подготовки пропагандистских и учебных кинофильмов, как для широкого показа, так и для закрытой военной аудитории. Любопытно, что одним из пунктов в плане предусматривалось использование гитлеровских документальных фильмов о военных кампаниях в Западной Европе, но наполнение видеосюжетов другой идеологической начинкой.

…Судя по документам, ситуация в стране, особенно вдоль её западных границ, в рассматриваемый период характеризуется активизацией иностранных разведок и, соответственно, усиление борьбы с агентурой противника. В частности, вскрыта разветвлённая германская резидентура в Каунасе. В Мажейкянском уезде Литвы арестована антисоветская организация… Всего же за период с июня 1940 по май 1941 годов в Литве было вскрыто и ликвидировано 75 антисоветских организаций, представлявших, по сути, «пятую колонну» на случай начала войны с Германией. Вот названия некоторых из них: «Таутининку саюнга» («Союз националистов»), «Гележинис вилкас» (Железный волк»), «Яунон Лиетува» («Молодая Литва») и другие.

И вот что любопытно – это в памятку современным идеологам, которые превозносят гитлеровскую Германию как благодетельницу прибалтийских республик. В начале 1941 года под эгидой германской разведки в Берлине был создан т.н. «Фронт литовских активистов». Эта организация должна была объединить все антисоветские и националистические силы Литвы, подготовить мощное выступление в тылу Красной армии. Сразу после нападения Германии на Советский Союз «Фронт» образовал «Временное правительство» Литвы, избрав на пост руководителя бывшего посла Литвы, полковника Генерального штаба Казиса Шкирпу. Как тут не вспомнить «Союз меча и орала» из ильфо-петровских «Двенадцати стульев»!.. Потому что Германия просто использовала эту организацию, когда в этом была нужда, однако реально передавать власть националистам и не собиралась! Шкирпа оказался в Берлине на положении домашнего ареста, в родную страну его не впустили, а «Фронт» после этого распался сам собой… Однако это было позже. А накануне войны сам факт создания «Фронта» активно обыгрывался в пропагандистских целях. Скажем, германский агент Казис Михелькявичус, нелегально приезжавший в качестве связного в Литву, рассказывал, что у «Фронта» имеется военная организация во главе с генералом Повиласом Плехавичюсом, целью которой является освобождение страны – и это имело большой пропагандистский эффект.

Следует отметить, что специально для проведения деятельности разведки на территории советских Белоруссии и Прибалтики в польском Щецине (Штеттине) было сформировано специальное подразделение Абвера («Абвершталле Штеттин»). В декабре 1940 года при этом разведцентре создали диверсионную школу. Первых выпускников школы забросили в нашу страну уже в феврале 1941 года. Хотя это всё же исключение из правила – как правило, курс обучения длился полгода. Так вот, именно тех «первенцев» Штеттинской разведшколы и задержали в мае сотрудники НКГБ. Они успели передать своему руководству 27 донесений. А в дальнейшем продолжили гнать «дезу» уже под руководством сотрудников советской контрразведки.

Большое внимание германская разведка уделяла также Белоруссии. В Берлине было создано «Белорусское национальное объединение», которое возглавляли Фабиан (Фома) Акинчиц и Анатолий Шкутько, другие организации националистов. Здесь выходила также газета «Раница» («Утро»). В качестве центров сосредоточения националистов на территории Белоруссии в сводках приводились Новогрудок, Барановичи, Белосток, Вилейка.

Активно поддерживала германская разведка также националистов Украины.

Не хочется новь и вновь повторяться. Однако и в мае 1941 года в Москву потоком шли донесения агентуры об активной подготовке Германии и её союзников к нападению на СССР. В них указывалось число дивизий стран «оси», сосредоточенных на советской границе, об эвакуации населения из прифронтовой (пардон: ещё приграничной) полосы, о строительстве железнодорожных подъездных путей к местам сосредоточения войск, о мобилизации офицеров запаса… Поступали сообщения о подготовке диверсионных актов на важных стратегических объектах на территории СССР, которые могли бы иметь негативные последствия в случае начала боевых действий. Например, диверсанты должны были взорвать мост через Днестр в Бендерах.

Большое внимание соответствующие структуры в СССР уделяли борьбе с националистическом подпольем в западных областях Украины и Белоруссии. Выше уже приводились примеры борьбы с националистами Литвы; аналогичная борьба велась против антисоветских сил Латвии и Эстонии.

Хочу быть правильно понятым. Любое историческое событие можно рассматривать с разных точек зрения. В зависимости от этого каждый фрагмент этого исторического события и высвечивается по-разному. Данная публикация рассказывает о подготовке к военному столкновению двух держав – гитлеровской Германии и Советского Союза. В этих условиях, с точки зрения существовавшей в те времена системы координат националистическое подполье западных территорий нашей страны являлось пособником врага. В этом отношении Советский Союз не являет собой какое-то исключение из правил – любое государство в период подготовки к войне стремится навести порядок у себя в тылу. Конечно же, можно говорить об адекватности применения силы в тот или иной период. Однако, повторюсь, не это является целью данной публикации – хулителей истории моей Родины хватает и без меня. Я же только отмечаю очевидный факт: весной – начале лета 1941 года органы госбезопасности СССР вели большую работу по борьбе с националистическими организациями Запада страны. С точки зрения историка – это факт. Хотя я искренне сочувствую тем людям, которые в тот жестокий период страдали за свои убеждения – пусть даже эти убеждения расходятся с моими лично воззрениями; вне зависимости от схождения или расхождения точек зрения, я всегда с искренним уважением отношусь к людям, у которых эта точка зрения имеется.

Вот передо мной табличка сведений о том, сколько человек выселено из западных областей Украины на 22 часа 22 мая 1941 года. (К слову: насколько цинично – в таблице по отношению к людям применяются выражения «подлежат изъятию»…). Всего в таблице значится 3110 семей или 11.476 человек. Кто-то из них и в самом деле являлся активным врагом Советской власти, кто-то попал в эти списки по оговору или случайно… А большинство просто являлись членами семей националистов и вносились в списки «изъятия» автоматически. К слову, если находившийся на нелегальном положении оуновец являлся с повинной, его семья так же автоматически из списка высылаемых вычёркивалась. Таких случаев зафиксировано по региону несколько десятков. Пусть даже это делалось в пропагандистских целях – действовала подобная «агитация» эффективно.

Шла подготовка к войне и по другим направлениям. В частности, принимались меры к обеспечению безопасности Бакинских нефтепромыслов, на которых, по данным советских спецслужб, германская разведка готовила диверсии. 28 мая в специальной директиве Третьего управления НКО соответствующим службам предписывалось усилить профилактическую работу по предупреждению актов бактериологических диверсий.

…Вот таким он бы, май 41-го года. Отсчёт до начала войны можно было уже вести не по месяцам, как ранее, а по суткам. На 1 мая до момента, когда план «Барбаросса» начал реализоваться, оставалось 52 суток, на 31 мая – 21 сутки. Правда, тогда об этом знали очень и очень немногие.

Камертон