ОМСКИЕ ПОТРЯСЕНИЯ ИЛИ КОМСОМОЛКА МАША И ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВА

Евгений Бузни

Евгений Бузни - писатель.

17.11.11. Собственно говоря, потрясения у меня начались, когда я только собирался лететь в Омск. Такой неудачной, видимо, была судьба этой командировки. Ну, посудите сами. В аэропорту Домодедово перед посадкой в самолёт нужно пройти пассажирский досмотр, а я, как обычно, прибываю к рейсу почти с опозданием и потому торопливо снимаю с себя пуховую куртку, пиджак, ремень с брюк, которые, к сожалению, едва держатся на мне без поддержки, укладываю всё в пластиковый поддон, бросаю поверх шапку и уже в неё кладу часы с руки, кошелёк с дюжиной разменных монет (они тоже не должны находиться в кармане), вспоминаю и про мобильник, размещающийся теперь в той же шапке, только затем снимаю обувь и укладываю в пластиковый поддон меньшего размера, а на ноги надеваю то, что теперь называют бахилами. Торопливо подхватываю бережно уложенную одежду и, опасаясь, не начнут ли соскальзывать брюки, подхожу к аппарату досмотра, ставлю поддоны на ленту, уползающую тут же с моими причиндалами в пасть сканера, а сам, как положено, вхожу в красивое из небьющегося стекла почти круглое помещение, становлюсь на  указанное нарисованными следами место, поднимаю по команде красивой девушки руки вверх, стеклянная полукруглая дверца бесшумно закрывается и столь же быстро открывается, так что меня почти мгновенно приглашают выходить. Всё, стало быть, в порядке, я чист от возможных  террористических штучек, против которых и организованы все эти досмотры.

Счастливо отделавшись, беру с ленты, всё моё, прошедшее строгий видео контроль, отношу к ряду стульев, усаживаюсь и начинаю радостно одеваться, опустошив для начала шапку от мелких, но нужных вещей, вдеваю в брюки ремень, что позволило вздохнуть свободно от сознания, что они уже не упадут, облачаюсь в верхнюю одежду. Собравшись совсем уходить в зал ожидания, неожиданно ощущаю какую-то непривычную лёгкость и только теперь замечаю, что, увлечённый процессом контроля одежды, совсем забыл, что у меня с собой был на спине рюкзак с компьютером и солидный чемоданчик, называемый издавна кейсом. Их я положил рядом, раздеваясь, и не вспомнил вовремя, тем более что для их переноски мне требовалось как минимум ещё две руки.  

Извинившись, сообщаю контролёру о своей оплошности. Солидный мужчина, напоминающий вышибалу в ресторане, невозмутимо выслушивает моё робкое предложение пройти через комнату и забрать для просмотра лежащие напротив рюкзак и кейс, и спокойно изрекает: «Если хотите их забрать, то вам придётся снова раздеваться».  

Но без необходимых вещей ехать в командировку смешно, и, понимая, что другого варианта здесь быть не может, прохожу несколько шагов к забытым вещам и начинаю описанный мною процесс раздевания. Только теперь мне приходится вместе с одеждой нести к ползущей ленте транспортёра отнюдь не лёгкий кейс и зацепленный на одно плечо рюкзак. Уж не знаю, как выдержали эту процедуру мои безременные брюки.

Пройдя заново всю процедуру вплоть до поднятия рук навстречу неулыбчивой, но красивой девушке, вновь успокоено одеваюсь. А время работает против меня. Посадка на мой самолёт, по-видимому, подходит к концу. Надеваю на спину рюкзак и, прежде чем подхватить кейс и устремиться к лестнице, ведущей к воротам на различные рейсы, почти машинально запускаю руку во внутренний карман пиджака и обнаруживаю, что в нём нет билета на самолёт. Хорошо помню, что он там был. Тут же вспомнилось лицо сотрудника компании за стойкой регистрации пассажиров на рейс, равнодушно взглянувшее на меня, когда я предложил билет вместе с паспортом. Дело в том, что паспорт он тут же взял, а на билет не взглянул даже. И на мой вопрос, почему он не берёт билет, ответил флегматично: «А зачем он мне?»

Действительно, зачем, если билеты теперь электронные, то есть заложены в компьютеры со всеми исходящими и входящими данными? Тогда меня это обескуражило, а теперь я подумал, что вероятнее всего я забыл оказавшийся ненужным билет на стойке регистрации. Говорю об этом тому же крупному мужчине на контроле. Он, как ему кажется, резонно спрашивает меня: «А зачем вам теперь билет?  У вас есть посадочный талон». Объясняю в ответ, что билет оформлен в Омск и обратно, кроме того, мне он нужен для отчёта перед бухгалтерией. Крепкий мужчина показывает на часы: «Вы уже не успеете. Через десять минут заканчивается посадка». Но я ещё не знал, что электронный билет можно восстановить даже в самом Омске, так что был непреклонен, и меня снова выпустили, предупредив, что придётся опять раздеваться и проходить контроль.

У стойки регистрации моего билета не оказалось. Значительно позже догадался, что билет мог выпасть из кармана во время прохождения чёрной пасти невидимого нам сканирующего устройства, контролирующего металлические и прочие запрещённые предметы, но не выползающий из кармана билет. Бегом возвратился в зал досмотра, прошёл в третий раз контроль, пробежал мимо всех многочисленных ворот других рейсов, спустился в нужный мне зал первого этажа и успокоился под строгим взглядом девушки у выхода на лётное поле, когда она интеллигентно сообщила мне о том, что я могу спокойно посидеть, так как меняют борт самолёта, что займёт некоторое время.  Но это уже не было для меня потрясением, как пропажа билета. Напротив, я даже обрадовался тому, что могу посидеть, отходя от неожиданных переживаний.

Впрочем, дорогой читатель, то, что меня потрясло уже в Омске, заставило расценить аэропортовские волнения как сущие пустяки. А ничего, собственно говоря, вроде бы не происходило.

Прохожу мимо знаменитой пожарной каланчи, спускаюсь в подземный переход, оказываюсь напротив большого торгового центра. Их в Омске предостаточно. Но меня заинтересовало сейчас другое. На площадь перед зданием выходят две девушки с парнем. В руках молодого человека флаг партии «Единая Россия». Девушки разворачивают лозунг «Искореним коррупцию в Омске!» Хороший призыв. Сейчас о нём не говорит только ленивый. Вспоминаю публикацию проекта доклада Общественной палаты России о провале антикоррупционной политики в России, которая по исследованию Transparency International (ТI) «Индекс восприятия коррупции» за последний год спустилась со 143-го на 154-е место из 178 стран с индексом в 2,1 балла. При этом они отмечают, что уровень коррупции за последние три года в России продолжает расти, не смотря на все провозглашаемые в стране меры.

Подхожу к молодёжи и задаю неожиданный для них вопрос:

- Знаете ли вы, друзья, что в России издавна говорят «Рыба гниёт с головы»?

Одна из красавиц, а обе девушки были действительно красивы своей молодостью, быстро сообразила и, улыбаясь, отвечает:

- Мы поняли, что вы имеете в виду, но нам платят за агитацию, а студенту, который учится небесплатно, деньги не бывают лишними.

- Но ведь те, кто вам платят за вашу агитацию, может быть, сами являются коррупционерами? - высказываю я предположение.

- Да, - соглашается девушка, - скорее всего, так и есть. Однако власти только и делают, что говорят о коррупции. Очевидно, хотят убедить народ в том, что они действительно с нею борются.

Ухожу, не говоря ни слова о совести. Какая уж тут совесть, если им платят деньги, которые пойдут на учёбу? Впрочем, об учёбе речь впереди.  

 Мне хочется есть, и я захожу на улице Ленина в кафе с итальянским названием «Кампанела». Привлекло объявление на двери, которое оповещало, что сегодня двадцать девятое октября, день рождения комсомола. Я, как бывший комсомольский работник, хорошо знаю этот день, который в советское время мы отмечали каждый год, но то, что об этом помнит ещё кто-то сегодня, меня удивило. Сажусь за столик и вижу на нём такое же красивое объявление о дне рождения комсомола и предложение отведать три специальных блюда, посвящённых этому дню. Идею одного из них - коктейль «Комсомольские слёзы» - мне понять было трудно. Второе казалось яснее по мысли,  но загадочным по содержанию – бутерброд революционера. Вполне приятной наружности девушка в возрасте, на мой взгляд, несколько критическом для комсомольского, имела на груди нечто вроде нашивки с надписью «комсомолка Маша», что меня совсем привело в восторг. Поинтересовался, что имеется в виду под бутербродом революционера. Она пояснила, что это ломтик чёрного бородинского хлеба с яйцом, луком и шпротой.   

Я попросил принести этот бутерброд, заказал обед и спросил всё-таки:

- Маша, вы комсомолка?

- Только сегодня, - ответила она, улыбнувшись. - Мы отмечаем день рождения комсомола.

Я был в приятном ностальгическом состоянии. Из динамиков неслись звуки комсомольских песен. Над головой на большом экране можно было видеть название исполнявшейся песни и имена исполнителей: то знаменитые советские ансамбли, то известные солисты типа Иосифа Кобзона. Было ощущение, что я попал в старые добрые времена, когда в комсомольско-молодёжных кафе мы проводили комсомольские свадьбы, литературные вечера, соревнования клуба весёлых и находчивых, где обязательно пели хором вот эти самые комсомольские песни. Мне доводилось отправлять молодёжь по комсомольским путёвкам на молодёжные стройки в отдалённые уголки страны. Они бросали свои тёплые квартиры, родных и друзей в поисках романтики, желая принести стране пользу. И я им даже завидовал, поскольку не мог уехать сам.

Как бы для оживления моей памяти, из динамиков в это время доносятся до боли знакомые слова:

Люди посланы делами,

                                        люди едут за деньгами,

Убегая от обид и от тоски,

А я еду, а я еду за мечтами,

За туманом и за запахом тайги.

Да, деньги не были тогда мерилом нашей жизни. Комсомольцы школ собирали по домам макулатуру и ненужный металлолом, сдавали в пункты, а на вознаграждение приобретали музыкальные инструменты для самодеятельных ансамблей и аппаратуру для школьного кинотеатра. Комсомольцы предприятий создавали молодёжные бригады, а после работы выходили дружинниками наводить порядок на улицах, проводили рейды по общежитиям, проверяли работу продавцов магазинов, правильность использования транспорта, освещали всевозможные недостатки «комсомольским прожектором». Чего только они не делали, куда только не прилагали свои силы, чтобы быть полезными?

Увлечённый воспоминаниями, я не заметил время или Маша оперативно принесла заказ. Я был ей рад и спросил безо всякого подвоха, понимая, что девушка ещё почти молода:

- Маша, а вы знаете кто такие комсомольцы?

Комсомолка Маша, так я её про себя называл, смутилась, отвечая неопределённо:

- Я родилась уже в другое время.

- Понимаю, - согласился я, - но вы же знаете, что такое комсомол. Как это слово расшифровывается?

Признаюсь, дорогой читатель, у меня в мыслях не было никого обидеть. Я просто не предполагал, что на такой простой вопрос кто-то может не ответить тогда, когда и газеты «Комсомольская правда» и «Московский комсомолец» широко продаются, и комсомольские союзы кое-где есть и в наши дни, да и вот же отмечают в этом кафе день рождения комсомола. Поэтому, когда моя милая комсомолка Маша сказала, что не знает значение слова «комсомол», я не мог поверить своим ушам.

- Вы же отмечаете день комсомола! - воскликнул я. - Как же вы не знаете, что это такое?

Разумеется, я не преминул тут же сказать «Коммунистический союз молодёжи».

Маша вежливо поблагодарила, добавив «Теперь буду знать», и пошла принимать заказ у соседнего столика. В кафе почти непрерывным потоком весело и беззаботно шла молодёжь. Тогда ещё я не подумал, что, может быть, никто из них не знает истинного значения слова «комсомол». Эта мысль ко мне пришла позже и вот почему.

В командировку я приехал читать лекции студентам-заочникам. По иронии судьбы в этот день предметом разговора была «История Отечества». Беседу начал с рассказа о том, что произошло в кафе. Когда я сказал, что девушка, представляющая себя комсомолкой, не смогла объяснить смысл этого слова, то обратил внимание на вопросительные взгляды слушавших меня с интересом студентов, а от кого-то из них прозвучало:

- А что это такое?

Я опешил от неожиданности. Никто из присутствовавших двух десятков студентов не знал ответа на мой вопрос. Никто не мог объяснить, что такое комсомол. Только один паренёк робко произнёс, что это те, кто помогали людям, вспомнив, очевидно, тимуровцев Аркадия Гайдара. Но ведь у всех моих слушателей были аттестаты зрелости. Все проходили историю страны.  Что же им там преподносили на уроках?

Пришлось рассказать с любопытством воспринимавшим мои слова студентам о рождении союза молодёжи в восемнадцатом году, о том, сколь опасно для каждого было тогда вступление в такой союз, так как и кулаки, и белогвардейцы, бывшие дворяне и владельцы частной собственности с ненавистью относились к новой организации, при первой же возможности уничтожая своих врагов всеми возможными способами, часто из-за угла дома пулей или ножом в спину. Но молодые люди, желавшие победы революции, не сдавались и вступали в ряды комсомольцев ради того, чтобы не было классов богатых и бедных, угнетателей и угнетённых, чтобы совершить в скором будущем всемирную революцию и сделать всех людей в мире счастливыми. Скажете утопия? Нет, это вековая мечта всего человечества. И кому же её осуществлять, как не юным, смелым, восторженным?

Развивая тему разговора, я спросил, будучи уверенным в грамотном ответе, что произошло в России двадцать пятого октября тысяча девятьсот семнадцатого года. Молчание и вопросительные взгляды были ответом на мой вопрос. В советское время такая постановка вопроса была бы смешной. Ответ знал каждый ребёнок. Чуть ли не с детского сада учили строки из стихотворения Сергея Михалкова «В музее Ленина»:

Октябрь! Навеки свергли

                                             власть

Буржуев и дворян.

Так в Октябре мечта сбылась

Рабочих и крестьян.

Укоризненно объясняю студентам, что нельзя не знать такого исторического события, которое явилось эпохальным не только для нашей страны, но перевернуло фактически весь мир, вынужденный после этого жить по-новому, учитывая новую реальность – социалистическое сознание, понимание того, что можно жить, когда все равны друг другу, когда нет господ и рабов, есть просто люди, товарищи, когда каждый другому – друг, товарищ и брат. Вот что было главным в революции.  И мы гордились тем, что наша страна была первой в мире страной демократии. Я говорю о принципе демократического централизма, который должен был знать обязательно вступающий в комсомол – подчинение снизу до верху и отчётность сверху вниз, что означало подчинение младшим по должности старшим, но эти старшие обязаны были отчитываться о своей работе перед младшими, которые выбирают себе руководителей. В этом и состояла демократия.

- Сегодня, отмечаю я, – многим, захватившим жирные куски хлеба, не выгодно вспоминать этот принцип, потому и несётся с экранов телевизоров и слышится в средствах массовой информации лозунг: каждый сам по себе, каждый сам за себя. Потому и не преподают по истории подробно, что случилось в семнадцатом году. Потому и родили новый праздник четвёртого ноября, чтобы отвлечь внимание народа от традиционного любимого праздника седьмого ноября, когда миллионы людей выходили на праздничные демонстрации с красными знамёнами во всех уголках страны, и их поддерживали массовые демонстрации в других странах мира с такими же кумачовыми полотнищами.

Да простит меня читатель за назойливость к студентам, но меня заинтересовал совершенно простой вопрос и я спрашиваю:

- А кто из вас, друзья, знает, почему ваш родной город называется Омск?

Когда-то я уже спрашивал об этом здесь же в Омске студентов предыдущих курсов. Их тогдашний ответ меня потряс не то чтобы безграмотностью, а настоящей антиреальной направленностью, вдалбливаемой кем-то целенаправленно в умы школьников. Пришлось тогда рассказывать омичам историю их края, после чего на прощание они с благодарностью подарили мне большой альбом «Земля Омская», который сами до этого не читали.

Вот и в этот раз я услышал, как юноша с первого ряда робко сказал:

- Нам говорили в школе, что Омск – это аббревиатура, означающая «отдалённое место ссыльных каторжников».

Извините, я рассмеялся и саркастически спросил:

- А почему в таком случае другой город назвали Томском? Не потому ли, что это тоже отдалённое место ссыльных каторжников?

Студенты закивали головами.

И тогда я спокойным голосом спросил, не говорит ли о чём-нибудь студентам тот факт, что в городе Омске протекает река Омь, а в Томске – Томь, которые назывались так задолго до появления на них городов.

Молодые жители Омска, успешно закончившие среднюю школу, оказывается, ничего не знали о том, как пришёл в их края с отрядом русских казаков Ермак и в 1585 году разгромил войска хана Кучума, как почти через десять лет отряд князя Елецкого основал здесь город Тару, по имени которого в Омске названа Тарская улица, как тарские воеводы и калмыцкие послы обращались с просьбами к русским царям оградить их от набегов джунгар, и как уже при Петре Первом по его указу в 1716 году полковник И.Д. Бухгольц построил острог в месте впадения реки Омь в Иртыш, основав тем самым город Омск, ставший воротами в юг Сибири и в Среднюю Азию. Омск появился, а ссыльных каторжников там ещё не было. И неужели жители сегодняшнего города с численностью населения, превышающей два миллиона, могут не знать своей собственной истории? Это трудно себе представить.

Мои детство и юность проходили в Ялте. И мне, как я думаю, большинству ялтинцев, было хорошо известно, что название города происходит от слова «ялос», что в переводе с греческого означает «берег». Никогда не был экскурсоводом в Ялте, но с удовольствием проводил экскурсии приезжавшим к нам родичам и друзьям, водя по самым интересным местам южного берега Крыма, рассказывая о древних жителях побережья – таврах, о значении для них трёх гор: Кастель, Медведь-горы и горы Кошка. Да можно ли не знать свой родной край?

Однако мне вспомнилась моя встреча со студентами Красноярска. На одной из лекций я хотел сказать им о том, что Чебоксары недавно признали самым чистым городом в стране, но в момент рассказа название города выскочило из моей памяти, и я обратился за помощью к студентам, попросив назвать города на Волге, расположенные севернее Волгограда. О том, что вопрос был явно не к месту, догадался чуть позже. Студенты не только не напомнили мне город Чебоксары, но не знали, где находится река Волга. Подумалось тогда, что студенты просто шутят над преподавателем, и напомнил старую русскую поговорку «Это такая же истина, как то, что Волга впадает в Каспийское море». Говорю:

- Ну, где Каспийское море, вы, конечно, знаете. Туда и впадает Волга.

Одна из энергичных студенток весело сказала:

- Евгений Николаевич, так вон же за вашей спиной карта России.

Я пригласил студентку к карте. Каково же было моё изумление, когда я увидел, что она ищет Каспийское море в районе Северного Ледовитого океана рядом с морем Лаптевых.

- Как же так? - спрашиваю, - Неужели вы не знаете, что между Каспийским и Чёрным морями находится Кавказ, о событиях на котором, связанным с Чеченской республикой, Абхазией, Грузией и т.д. говорят по телевидению каждый день? Как же вы слушаете новости, не понимая, где происходит то, о чём все говорят? Что же вы знаете, например, о Сталинградской битве, изменившей ход истории войны, если не представляете, где находится Волга, на которой остановили продвижение фашистских войск?

Вопросов у меня было много, а в ответ получал только смущённое молчание.

Нам в школе приходилось на уроках географии заполнять контурные карты, обводя границы государств, республик, отмечая города, реки, моря. Помимо этого мы любили загадывать друг другу загадки, называя какой-либо географический пункт и требуя его быстрого нахождения по карте. Мы любили игру в города, когда один игрок называет город, а следующий должен был называть другой город, начинающийся на букву, которой заканчивался предыдущий. Эти интеллектуальные игры нам были интересны и очень развивали. Играют ли сегодня школьники, испытывая свою память? Ни в Омске, ни в Красноярске я этого не увидел.

Подумалось, что такое положение с географией и историей только в регионах, но возвратившись в Москву, стал рассказывать своим первокурсникам о том, что увидел в Омске, и по реакции московских студентов заметил, что они тоже не знают ни когда была Октябрьская революция, ни тем более, кто ею руководил. Мои слушатели на лекциях по связям с общественностью не знали, как расшифровать такие аббревиатуры как ТАСС, СССР, КПСС, что уж говорить о комсомоле?

На вопрос, что произошло в России в тысяча восемьсот двенадцатом году, кто-то бодро ответил «Отмена крепостного права». А когда мы установили всё-таки, что в этом году было нашествие Наполеона и произошло знаменитое Бородинское сражение, которому посвящена Бородинская панорама в Москве, тогда я поинтересовался, кто из великих русских полководцев командовал российскими войсками в этой битве. Ответ потряс до глубины души незнанием как давней, так и современной истории.

- Жуков? - спросили несмело.

О чём ещё говорить? Георгия Константиновича Жукова, принимавшего участие не только в великих битвах против фашистов, но и в подписании капитуляции немецкого государства, отнесли к событиям на сто с лишним лет ранее. Между тем как памятник знаменитому полководцу стоит в центре Москвы у самой Красной площади. Не видят что ли? Не знают?

Сегодня бесконечно много говорят о реформе народного образования, придумывают новые формы обучения, вводят единый государственный экзамен, уповают на альтернативное частное образование, и результаты, как говорится, на лицо – плачевные.

Хочу сразу остановить возмущение некоторых читателей, которые будут утверждать, что не все выпускники школ такие неграмотные в истории или географии. Да, конечно, не все. Есть молодые пытливые умы, которые не только пьют пиво и гонятся за деньгами. Есть те, кто читают научные книги помимо плохо написанных современных учебников, со страниц которых убрали суть исторических событий, исказив их смысл в угоду современной конъюнктуре. Есть ещё те, кто читают не только низкопробные детективные романы, но и романы Толстого, стихи Пушкина, рассказы Тургенева, борясь против распространяемого сегодня повсеместно мата. Есть прогрессивная молодёжь, но ей нужна поддержка. Если мы не будем звонить в колокола против развала образования, не будем требовать восстановления честной истории, не станем стеной против Иванов, не помнящих родства, нас ожидают тяжёлые времена, ибо без знания своей истории невозможно построить счастливое будущее.