Маргарита Маликова - коренная красноярка, инженер-технолог деревообрабатывающей промышленности. Окончила Сибирский государственный технологический университет. Имеет многочисленные публикации в газетах и коллективных сборниках: "Светом дышит праздник" (2005 г.), "Шипы и розы любви" (2006 г.), "Крапива и полынь" (2007 г.), "Енисейские острова" (2007 г.) и др.
 Ангел-хранитель
Снежинки, больше похожие на клочки ваты, медленно кружа, опускались на мокрую землю. Яркий свет фонарей заливал всё вокруг неестественно жёлтым светом.
Девушка медленно шла вдоль обочины, не обращая внимания на то и дело притормаживающие автомобили.
Длинные спутанные волосы падали ей на глаза, и она время от времени поправляла их, хотя они, в общем-то, и не мешали. Глаза девушки застилали слёзы. Невидящий взгляд был обращён внутрь себя. А внутри, в том месте, где должно находиться сердце, была пустота. Но боли не было. Была именно пустота.
Она прислушивалась к ней. Было странно не слышать биения собственного сердца. Расстегнув замок, она сунула холодную ладошку под куртку и коснулась ею ложбинки между грудей. Но сердце молчало.
– Может, я уже умерла? – удивлённо подумала она и скорее ощутила, чем увидела идущего рядом человека. Он был невысок и худощав, в надвинутой по самые глаза бейсболке.
Чуть заплетающимся языком, он спросил: – Вы не против, если составлю вам компанию?..
– Против! – резко бросила она и невольно оглянувшись, заметила, что улица пустынна.
– Вы не бойтесь! – словно угадав мысли девушки, сказал незнакомец. – Я не маньяк.
Окинув мужчину взглядом, она улыбнулась. На маньяка он действительно не походил.
– Что, неприятности? – полюбопытствовал мужчина.
Не желая ни с кем делиться своими проблемами, она неопределённо пожала плечами. На что попутчик тут же скаламбурил: – Не беда, даже если беда. За чёрной полосой всегда приходит белая...
– Придёт ли? – усмехнулась она.
– Непременно! – уверенно произнёс он. – Вот сейчас мы с вами перейдём через дорогу...
И она невольно улыбнулась ходу его мыслей. Дорога была мокрой и чёрной, а тротуар за ней белел нетронутой целиной.
Ступив на него одновременно с девушкой, мужчина радостно констатировал: – Вот, с этой минуты, всё в вашей жизни будет хорошо!
– Спасибо! – сказала девушка и вдруг ощутила биение собственного сердца. Оно стучало ровно и гулко, и она неожиданно подумала о том, какое это счастье чувствовать, что ты не одна, что есть кто-то, пусть совершенно чужой, но неравнодушный человек, который сможет удержать тебя от последнего рокового шага и подарить надежду...
...............
Озираясь по сторонам, она стояла на заснеженном тротуаре и глупо улыбаясь, вытирала слёзы. Она чувствовала в себе силы начать жизнь с чистого листа, потому что теперь точно знала, что не одна, что у неё есть ангел-хранитель...
 Я больше не буду
Я больше не буду искать совпадений там, где их нет.
Я больше не буду ждать твоих писем и звонков.
Я больше не буду...
Я закрашу лазурь небосвода чёрной краской.
Я закрою двери, занавешу окна и зеркала.
Но вот что делать с крыльями, которые ты мне подарил? Сломать?
Или… сложив, камнем вниз… на грешную землю… чтобы ничего не осталось?..
...И только ромашка на тонком стебельке… нежный, хрупкий цветок, безжалостно растоптанный тяжёлым башмаком случайного прохожего...
А в глазах щемящая тоска...
Не смотри на меня так!
Я больше не буду...
 Боль
Сама мысль о том, что жена изменяет ему, была невыносима...
Острая, неожиданно возникшая в сердце боль, разрасталась как катящийся с горы снежный ком, и спустя короткое время ему уже стало казаться, что это не боль в нём, а он внутри огромной прозрачной капсулы, наполненной пульсирующей, причиняющей немыслимые страдания, боли...
Она пронзала насквозь, электричеством текла по венам, жгла огнём...
Каждый вдох и выдох давались с большим трудом.
– Блин! – задерживая дыхание, подумал он. – Так и до инфаркта недалеко...
И в тот же миг перед глазами возникло лицо жены: удивительно красивые, кристально-честные глаза, задорно вздёрнутый носик, чувственный рот...
Любил ли он её? Да, наверное… Иначе бы не страдал, мучимый ревностью к сопернику… к тому, кто долгие годы был ему лучшим другом, почти братом...
Тревожно всхлипнул лежащий на столе мобильник. На дисплее высветился номер жены.
Не беря в руки телефона, он ткнул пальцем в «зелёную трубку».
Голос женщины был едва слышен. Но ему не хотелось подносить трубку к уху, он больше не верил ни единому её слову… Он почему-то заранее знал, что попытавшись вникнуть в её объяснения, снова простит… А потом будет мучиться и не спать ночами, глотать виски вперемешку с валокордином, но это ничего не изменит...
Так уже было. И не раз...
Он даже не устал… Он обессилел...
Его взгляд скользнул по стене и вернулся к столу, на котором в изящной рамке стояла фотография. С неё, чуть прищурив глаза, улыбалась она...
Он судорожно вздохнул и даже не заплакал, а тихо так заскулил... как собака, оставшаяся без любимого хозяина и осознающая своим собачьим умом, что и её жизнь окончена...
 Осень
(зарисовка)
Осень. Листопад… Стоит лишь произнести это волшебное слово, как перед глазами – грустный и вместе с тем чудесный праздник осени.
Не слышно птичьих голосов. В лесу тихо, ни ветерка. В кудрявых шевелюрах берёз появились первые золотые пряди. Зарделись тонкие осинки, рассыпая вкруг себя румянец листьев.
Пронзительная синева неба безоблачна. В серебристых нитях паутины сверкает алмазами росы осеннее солнце. Терпкий, настоянный на опавших листьях воздух пьянит, словно молодое вино. Вдыхаешь его полной грудью и не можешь надышаться.
Но вот воздух дрогнул. Холодный ветерок, как бы шутя, взъерошил разноцветные причёски осин и рябин, спутал пряди берёз, толкнулся в зелёную щетину елей и сосен. Взволнованный лес отозвался лёгким шумом недовольства.
По небу поплыли облака. Ветерок окреп. Деревья задрожали, согнулись в полупоклоне. Но беспощадный ветер, закружив в неистовом танце опавшую листву, принялся срывать с деревьев их праздничные наряды, и лишь устремлённые ввысь пики елей остались недвижимы, высокомерно взирая на созданную ветром сумятицу.
Прикрываясь серой пеленою туч, озябшее небо вдруг пролилось на землю холодным дождём. Померкли яркие краски. Стало сыро и неуютно. Осень. |
Наша словесность