№13 Мария КОРЕНЕВА (Россия, Владивосток) На водах

На водах

Глава I

Шёл невероятно сильный дождь. Прохожие спешили скорее оказаться дома, а те, кто по каким-либо причинам не могли этого сделать, просто скрывались под навесами, в уютных трактирах и прочих трапезных заведениях. Кто-то просто прогуливался под зонтом, но таких смельчаков было мало, а точнее, не было совсем, во всяком случае, на этой улице.

Обычно в летнее время в Пятигорске дожди не часты, но именно в этот день небо решило сбросить на город все свои водные запасы.

На центральной улице города была суета. Торговцы собирали свои товары, пряча их от дождя, отдыхающие торопились разойтись по своим наёмным домам. Только одна молодая девушка спокойно и даже медленно шла по улице к Машуку и плакала. Она уже вся вымокла от дождя и слёз, но домой идти не собиралась.

Это была одна из приезжих – София Александровна Васильевская – восемнадцатилетняя девушка, единственная дочь князей Васильевских. Вместе со своими родителями Анастасией Павловной и Александром Михайловичем она приехала отдыхать на воды.

София, медленно и аккуратно ступая по лужам, следовала к подножию Машука, где располагались гроты. Она однажды проходила мимо этого места с родителями, но ей очень хотелось побывать там ещё. Сейчас был именно такой случай. Никто не мог помешать Софии. Дело в том, что княжна Васильевская ушла из дома, чтобы побыть наедине с собой. Даже не ушла, а убежала, поругавшись с матерью и отцом. Обычно она хорошо к ним относилась и никогда не давала поводов для беспокойства,  но сейчас для неё ситуация казалась безвыходной – Софию хотели выдать замуж.

Почему же разговор о замужестве начался именно на отдыхе, а не дома в Петербурге. Тот самый человек, за которого хотели отдать свою единственную дочь Васильевские, как раз прибыл в Пятигорск. Но об этом позже.

Наконец, княжна София оказалась у грота Дианы - излюбленного места отдыха приезжих в жаркую погоду. Именно здесь все любили прохлаждаться в часы полуденного зноя. Сейчас же, когда по крышам барабанил проливной летний дождь, в гроте никого не было.

Софи, так называли её на французский манер, присела на скамейку и снова стала плакать.

Эхо тут же разнесло всхлипывания девушки по всему гроту. Звуки пробежались по углам, ударились о потолок и затихли…

- О, Боже мой! – вскрикнула София, заметив у каменной колонны молодого человека. На вид ему было лет двадцать. Высокий, темноволосый, голубоглазый незнакомец в белой рубашке, коричневом жилете и брюках такого же цвета пристально смотрел на девушку. В руке он держал палитру с красками и кисть.

- Простите, мадмуазель, если я напугал вас. Поверьте, я этого не хотел, - спокойно произнёс юноша. – Я только увидел, что вы сидите здесь одна и плачете, подумал, может быть, я могу вам чем-то помочь.

- Благодарю, но не стоит. Всё в порядке, - любезно ответила София.

- Позвольте спросить, что вы делаете здесь одна, в такое время? – осведомился молодой человек.

- Я гуляла. Устала и решила немного отдохнуть.

- А я полагал, что вы хотели укрыться от дождя, - с лёгкой улыбкой сказал он.

Софи поначалу не поняла, чем была вызвана его улыбка, но потом вспомнила свои путешествия по мокрым улицам. Она оглянулась, посмотрела на своё платье, которое успело из жёлтого превратиться в серое, потрогала свои насквозь мокрые волосы и, вздохнув, сказала:

- Вы не подумайте ничего дурного… Я просто попала под дождь, как видите…

- Что вы, мадмуазель, не оправдывайтесь. Я всё понял, - спокойно ответил юноша и хотел вернуться в ту часть грота, где он был ранее, но княжна его остановила своим вопросом.

- А вы что делаете здесь?

- Я рисую, - с таким же спокойствием откликнулся он.

- Вы – художник? – с интересом протянула Софи.

- Вы угадали. Хотите посмотреть на мою новую картину?

- Очень хочу. Конечно, если вы позволите.

Молодой человек указал ей на то место, где он рисовал. София прошла в левую сторону грота. Там стоял складной мольберт, лежали краски и кисти всех размеров. Она подошла к мольберту, посмотрела на полотно, затем взглянула на вид, с которого молодой художник писал свой пейзаж.

- Это великолепно! – воскликнула княжна Васильевская. – У вас определённо талант!

Действительно, трудно было отличить картину от красивейшего вида, который открывался из грота. На холсте взмывал ввысь прекрасный и гордый Машук со всеми его скалами, деревьями, цветочными островками. Небо, пропитанное дождём, словно переместилось на картину…

- Вам, правда, понравилось? – перебил юноша мысли Софии своим вопросом.

- Очень… – протянула Софи. – Я бы обязательно купила у вас эту картину.

- Но, ведь, она ещё не закончена… – немного растерялся он. – Тем более, я не собирался продавать её, рисовал для себя.

- Простите, я не подумала, - быстро сказала она и перевела разговор на другую, более приятную тему. - Мне кажется, вы должны стать известным художником! Богатые господа будут заказывать у вас картины. Ваше имя будет у всех на слуху… – произнесла София мечтательно.

- Простите, мадмуазель, я не представился. Антон Сергеевич Азарин, к вашим услугам, - произнёс он.

- Княжна София Александровна Васильевская, - представилась она в ответ.

- Очень рад с вами познакомиться. Вам, наверное, пора?

- Если быть откровенной, нет… – замялась Софи.

- Вы не хотите идти домой? – не без любопытства спросил Антон.

- А у меня нет дома здесь. Я живу в Петербурге. Сюда приехала с родителями на отдых. Мы остановились в доме Уварьиных, что на Посадской улице.

- Я знаю, где это. Так вы не ответили, отчего не хотите возвращаться.

- Ах, да… Мои родители хотят мне счастья, я это понимаю, но я не могу заставить себя принять то, что они могут решить мою судьбу за меня. Именно поэтому я и убежала. Теперь-то я понимаю, что поступила глупо… Я очень люблю их и не могу расстраивать. Придётся вернуться… – сокрушалась Софи. Она осознала свою ошибку, но так же поняла неизбежность замужества. Ей было очень тяжело.

Молодой художник Антон, которому очень понравилась София, мельком подумал о том, что сказала девушка, но тут же прогнал сию мысль из головы. Ему не хотелось думать, что княжну Васильевскую собираются выдать замуж.

- Я очень вам сочувствую, София Александровна. По правде сказать, я не совсем понял, что именно вы имели в виду, но, уверен, что это очень серьёзно. Вы бы не стали переживать из-за пустяков, - с состраданием произнёс Антон.

- Отчего вы думаете, что я не стала бы переживать из-за пустяков? – спросила Софи.

- Я вас, конечно, знаю всего несколько минут, но мне кажется, что вы очень сильная девушка.

- Может быть, вы и правы… – вздохнула она. – Мне пора идти. Извините, что ненароком отвлекла вас от работы.

- Что вы, мне приятно было поговорить с вами. Позвольте, я ещё на минуту задержу вас?

- Да, - с удивлением сказала София.

- Вы надолго в Пятигорске? Где вы бываете? – полюбопытствовал Антон.

- Мы будем здесь ещё недели три. Затем отправимся в Петербург. Мы с родителями часто гуляем у Машука, у источников. На летних балах в галерее тоже бываем. Вот, например, послезавтра будет один из таких балов, - остановилась Софи, помолчала немного и добавила. - Простите, но мне, правда, пора идти.

- Да, конечно. Прощайте, София Александровна, - сказал ей вслед Антон, а когда София скрылась из виду, добавил. – Милая София Александровна… Я буду чрезмерно рад увидеть вас снова…

Пятигорск постепенно накрывали сумерки. На улице было темно, лишь тусклые фонари, прикреплённые на лавках у местных торговцев, освещали Антону дорогу домой. После разговора с юной Софией он не мог больше работать над картиной и решил отправиться в свою мастерскую, которая находилась у него дома.

Сам Антон Сергеевич Азарин был родом из семьи обедневших дворян. Мать его умерла, когда ему было десять лет. Отец к тому времени уже разорился. Единственное, что осталось у Сергея Трофимовича Азарина – добротный большой дом в центре Пятигорска. Его-то он и оставил в наследство своим сыновьям. После смерти отца, Антон остался жить в этом большом двухэтажном доме вместе со старшим братом – двадцатитрёхлетним Андреем Азариным.

До дома молодой художник дошёл быстро, идти было не далеко, всего одну улицу. На пороге его встретила тётушка. Она опекала братьев, помогала по хозяйству. Звали её Дарья Трофимовна.

- Антоша, голубчик, что-то ты долго сегодня… – неодобрительно заметила она. – Я уже волноваться начала.

- Ну что же вы, тётушка! – обнял Дарью Трофимовну племянник. – Вы же знаете, как трудно поймать в наше время вдохновение. Пока оно снизошло, пока я его распознавал, рисовал набросок…

- Ладно, ладно, не продолжай, Антоша. Всё равно я ничего не пойму! Так зачем зря время терять? Иди лучше поешь. Я как раз ужин только что приготовила. Братец твой уже пришёл, сейчас тоже спустится, – отправила Дарья Трофимовна племянника на кухню, а потом добавила. – Эх, творческие люди…

Не зря она произнесла эту фразу именно во множественном числе. Не только Антон был творческим человеком, брат его так же относился к тем молодым людям, которые ежеминутно находятся  в поиске Музы. Андрей был поэтом, причём весьма неплохим. Его проникновенные стихи с удовольствием печатали в местных газетах.

А сейчас молодой талант был занят не менее важным делом – ужином.

- Приветствую тебя, о, мастер слова! – Антон любил подшучивать над братом, так же как и Андрей над ним. Вообще, несмотря на все невзгоды, это была очень дружная и весёлая семья.

- Даю тебе поклон, владыка красок! – усмехнулся Андрей и, не отрываясь от еды, спросил. – Как сегодня поработал?

- После ужина покажу тебе, что у меня получилось. Я не успел закончить, нужно ещё добавить цвета, тени… – улыбнулся Антон.

- Как странно… – протянул Андрей. – Раньше тебе хватало и нескольких часов, чтобы нарисовать картину.

- Сегодня особенный случай вышел, - спокойно ответил младший Азарин.

- Очень интересно, - отчеканил старший брат. – И что же тебе помешало? Может быть, кто! А не прекрасная ли дама тебя от Музы увела?

- И всё–то ты знаешь…. – вздохнул Антон. – Ничего от тебя не скроешь!

- Рассказывай! – велел Андрей.

Конечно же ужин продолжался немного дольше, чем обычно. Антон рассказывал своему брату о знакомстве с юной княжной Софией. Андрей лишь сидел, внимательно слушал, по временам говорил что-либо и не забывал есть.

Задушевную беседу двух братьев прервал голос тётушки Дарьи Трофимовны, доносившийся из гостиной:

- Ну, сколько можно ужинать? Мне пора убирать со стола. А ну-ка, марш наверх!

Покорные племянники, словно нашкодившие дети, быстро ретировались на второй этаж, где располагались их комнаты и мастерская Антона.

Разговор продолжился именно там - в мастерской. В маленькой комнатке неизвестно как помещался у окна большой мольберт, два стула, французское кресло, оставшееся ещё с былых времён, а на полу вдоль стен стояли картины. Это были в основном пейзажи с изображением местных красот.

Дослушав младшего брата, Андрей помолчал немного и внезапно спросил:

- Послушай, Антон, а что такого в этой девушке, что ты так подробно о ней мне рассказывал?

- Ты хочешь знать? Я, признаться, сам не знаю, что тебе ответить… Но за меня всё могут сказать краски! – радостно воскликнул Антон, подошёл к мольберту, на котором был натянут чистый холст, и начал быстро рисовать какой-то набросок.

Через десять минут он повернул мольберт в сторону брата и сказал:

- Вот, познакомься, это – София!

На картине действительно была изображена княжна Васильевская. Молодая темноволосая девушка с голубыми глазами и правильными чертами лица смотрела на братьев с холста. Антон нарисовал её очень хорошо.

- Девушка с грустными глазами…. – протянул Андрей. – Теперь я тебя понимаю. Она, действительно, красавица! Ну и что ты собираешься делать?

- Ничего. А что я  должен делать? – удивился Антон.

- Ну, как же? Ты будешь искать с ней встреч, писать записки…

- Зачем? Я, право, не понимаю тебя, Андрей.

- Братец, ты заболел самой прекрасной болезнью в мире! – улыбнулся старший Азарин, похлопал брата по плечу и вышел из мастерской.

Антон так ничего и не понял…

Глава II

Дождь закончился. Утро встретило жителей Пятигорска приятным теплом солнечных лучей и сверкающими отблесками на зелёной траве, ещё не успевшей освободиться от росы. Город потихоньку просыпался. Первыми на улицы вышли местные торговцы, спешившие открыть свои лавки для ранних покупателей. За ними последовали отдыхающие, которым по режиму пора было принимать минеральные ванны или пить воду из источников.

В семье Азариных жизнь тоже текла по особому расписанию. Раньше всех просыпалась Дарья Трофимовна, чтобы приготовить любимым племянникам завтрак, затем часам к восьми вставал Андрей, быстро завтракал и бежал в одну из местных редакций, где служил помощником редактора. Позже всех пробуждался Антон, которому некуда было спешить. Он обычно спускался к завтраку около девяти часов утра.

В это утро планы Андрея слегка изменились. Старший Азарин уже собирался выходить из дома, как в дверь постучали. На пороге стоял посыльный, который передал Андрею записку. Брат Антона немного удивился неожиданному посланию, но открыл конверт и стал читать:

 «Здравствуй, Андрей Сергеевич, мой дорогой приятель. Пишет тебе Григорий Петрович Климов, надеюсь, ты ещё  помнишь своего однокашника.

Я сегодня прибыл в Пятигорск на отдых и по кое-каким делам. Был бы рад увидеться с тобой. Если ты не возражаешь, давай встретимся у бальной галереи в полдень. Буду с нетерпением ждать встречи.

Подписываюсь своим юношеским прозвищем – Клим».

Андрей был чрезвычайно обрадован приездом товарища, с которым он некоторое время служил в полку. Жизнь развела их по разным дорогам, по разным городам, и Азарину хотелось хоть на мгновение вернуть то весёлое время, когда юные юнкера жили беззаботной армейской жизнью. А приезд друга был прекрасной возможностью окунуться в воспоминания и вынырнуть из скучной и, как казалось Андрею, однообразной жизни.

Он решил всё-таки заглянуть в редакцию, дабы предупредить о своём отсутствии, а затем отправиться к назначенному месту встречи.

Антон в это время уже проснулся и позавтракал. Сегодня он решил поработать дома над портретом новой знакомой – Софии. Этим он и занялся.

Азарин старший, закончив свои дела в редакции, направлялся к бальной галерее. Времени было без пяти минут полдень, поэтому пунктуальный Андрей торопился к назначенному месту. У галереи уже стоял высокий молодой человек, тот самый «юный юнкер» из его армейского прошлого. Григорий Петрович Климов был знатный молодой дворянин, служивший при дворе. В придачу к своему выгодному положению в обществе у него была ещё и очень интересная внешность. Высокий, даже высоченный молодой человек, ровесник Андрея, с тёмными, как смоль волосами, но очень светлыми глазами. Его персона интересовала многие столичные дворянские семьи как выгодная партия для своих дочерей. Но князь Климов не оставлял им никакой надежды, так как давно уже его сердце было занято…

- Азарин? Ты ли это? В самом деле, тебя не узнать совсем! – удивлённо крикнул Григорий Петрович, увидев старого приятеля.

Андрей на мгновение остановился, внимательно посмотрел на него и узнал.

- Конечно, я! Тебя тоже совсем не узнать. Такой важный господин стал… – протянул Азарин, осматривая эполеты на мундире Климова.

Друзья крепко обнялись, затем долго смотрели друг на друга удивлённо.

- Ах, это ты о мундире. Да, по званию теперь мне положено носить мундир. Мне недавно новый чин вышел. Я теперь в числе адъютантов, - пояснил Григорий.

- Поздравляю! – воскликнул Андрей и добавил. – Что же это мы стоим? Может быть, пойдем, посидим где-нибудь? Здесь неподалёку есть уютный, вполне приличный трактир.

- Что ты, Андрей, какой ещё трактир?! Пойдем, отобедаем у меня, выпьем вина, поговорим как раньше. Я остановился тоже здесь неподалёку – на Посадской улице. Ты как, не против? – предложил Климов.

- Если ты приглашаешь, то я с удовольствием соглашусь. Но, в следующий раз, обязательно жду тебя к себе. Я, конечно, не богато живу, но мой дом очень большой и гостеприимный.

- Замечательно! Сегодня ты ко мне, а на днях и я к тебе загляну, - улыбнулся Григорий Петрович и похлопал друга по плечу. – Пойдём! А по дороге ты мне расскажешь, как поживаешь.

Обрадованные приятели ещё раз переглянулись и отправились в дом, который князь Климов снял на время своего пребывания в Пятигорске, на Посадскую улицу…

Глава III

Портрет княжны Софии Александровны уже был готов, и Антон решил спрятать его на некоторое время и заняться другими делами. Сегодня он был невероятно взволнован, но пока сам не понимал от чего. Брат его Андрей, наоборот, был в прекрасном расположении духа. Вчера он вернулся домой поздно, когда на улице было уже темно. Он был полон сил и энергии, поэтому весь вечер рассказывал брату и тётушке, как он хорошо встретился с другом.

Князь Климов пообещал заглянуть сегодня в дом к Азариным после обеда. Из-за этого Андрей снова не пошёл в редакцию.

Антон как раз работал над новой картиной, что было не удивительно, ведь он очень быстро работал. Ему хватало одного дня, чтобы просидеть над очередным шедевром и чаще всего он успевал закончить работу. Сегодня он делал набросок горного пейзажа. Сначала лёгкими движениями начертал всё карандашом, и уже хотел было взяться за краски, но тут услышал какие-то звуки на первом этаже и решил спуститься вниз.

- Вероятно, кто-то пришёл, - сказал Антон сам себе.

Действительно, к Азариным пришли гости, вернее – гость. Как и было обещано, после обеда прибыл Григорий Петрович Климов. Андрей представил друга тётушке, которая ещё с утра надела своё «парадное» платье в честь прихода важного гостя. Затем подошёл Антон, которого тоже представили Климову.

Молодые люди прошли в гостиную, позвав с собой младшего Азарина, а Дарья Трофимовна, по обыкновению осталась хлопотать на кухне.

- Вы неплохо живёте. У вас очень уютно, - любезно заметил Григорий, осматривая гостиную. – Дом такой удобный, большой.

- Спасибо. Это всё благодаря нашей доброй тётушке! Если бы не Дарья Трофимовна, мы наверняка совсем забросили этот дом, – ответил Антон.

- Да, плохо, когда в доме нет женщины. Я по себе знаю. В моём особняке в Петербурге всё ещё так пусто и мрачно. Я ведь живу один. Родители мои круглый год живут в загородном имении. Там и воздух чище, и спокойней для них, - объяснил Григорий Петрович и добавил мечтательно. -  Но, я надеюсь, что скоро в моём доме зажжётся, наконец, огонёк уюта и тепла…

- О чём это ты, друг мой? – удивлённо спросил Андрей.

- А я разве не сказал тебе? Какой пассаж! Как же я мог! Я ведь именно за этим и приехал в Пятигорск! – сокрушался молодой Климов. – Я прибыл не только для того, чтобы отдохнуть. Главная цель моего визита, будущая женитьба!

- Что?! – воскликнул Андрей. – Ты решил расстаться с холостяцкой жизнью? Быть того не может! Не ты ли говорил…

- Всё, что я ранее говорил, давно в прошлом, – перебил Григорий друга. – Во-первых, я очень люблю свою будущую невесту, во-вторых, мне положено быть женатым по званию. Даже сам император пожелал видеть меня женатым.

- Так кто же ваша невеста? – с любопытством спросил Антон. Ему понравился этот весёлый и жизнерадостный молодой князь. Он разглядел в нём хорошего человека.

- Ах, она прекрасна… – мечтательно протянул Григорий. – Я встретил её на балу однажды и безнадёжно влюбился…

- Отчего же безнадёжно? – изумился Антон.

- Вероятно оттого, что не могу жить без неё. Поэтому и прибыл в Пятигорск. Она здесь отдыхает с родителями. Я хочу официально просить её руки. Конечно, её родные не против нашей помолвки, но вот она…

- Что? – хором спросили братья.

- Она… По-видимому, она не догадывается о моих чувствах.

- Как же так? Вы, что же ей не сказали? – осведомился младший Азарин. Его очень удивлял рассказ Климова. Антону была невероятно интересна эта, как ему казалось, романтичная история.

- Я имел удовольствие видеть её всего лишь несколько раз. Я не успел и не решился сказать ей о своих чувствах. Мне было проще поговорить с её родителями. Тем более что они хорошо знакомы с моими родителями, - объяснил Григорий Петрович.

- Мы желаем тебе удачи в этом нелёгком деле! – улыбнулся Андрей.

На минуту в комнате повисло молчание. Его нарушил бой часов. Стрелки показывали три часа. Молодой князь Климов резко встал с дивана и обратился к друзьям:

- Прошу меня простить, но мне нужно откланяться.

- Так скоро? – удивился Андрей.

- Да. Я совсем забыл сказать, что я в четыре часа должен быть в бальной галерее. Сегодня летний бал! Там будет она, моя милая и прекрасная княжна… – Климов не договорил.

- Так, как же её имя? – заинтересованно спросил Андрей.

- Её имя самое прекрасное из всех – София, – ответил Григорий и добавил, – ну, что ж, мне пора идти. Очень был рад встрече с тобой, Андрей, и знакомству с вами, Антон. Надеюсь, мы станем добрыми друзьями, – улыбнулся Климов, вышел из гостиной и направился к выходу.

Антон и Андрей стояли в изумлении и смотрели друг на друга.

- София… - протянул Антон. – Как я мог забыть!

- Что? Я надеюсь, ты не думаешь, что невеста Климова – та самая София! – громко, даже утвердительно сказал Андрей младшему брату.

- Нет, что ты! Не одна же София Васильевская прибыла в Пятигорск на отдых с родителями. Я - о другом! Я совершенно забыл, что именно сегодня она идёт на бал в галерею! Она же мне сама сказала… – сокрушался Антон.

- Ты что, решил пойти на бал?

- А почему бы и нет…

- Ты сошёл с ума… Кто пустит тебя на бал? Там будут только избранные, гости из Петербурга, столичные дворяне… Ты разницу чувствуешь? – ругал Андрей брата.

- Я всё понимаю. Мне просто хочется хоть одним глазком взглянуть на Софи… – вздохнул Антон. – Если мне не удастся попасть на бал, я просто посмотрю на неё издалека. Но я должен туда пойти!

Антон пристально посмотрел на старшего брата и побежал наверх собираться на бал.

«Какой же он ещё юный… Совсем не понимает, что делает…» - подумал про себя Андрей и пошёл за братом, чтобы помочь ему выбрать подходящий костюм. Он решил, что если не получается отговорить брата от этой сомнительной затеи, то нужно хотя бы поддержать его.

Глава IV

Бальная галерея располагалась в самом центре Пятигорска. Галереей называлось небольшое, но очень красивое здание голубого цвета с яркими цветными витражами в окнах. В летнее время здесь особенно часто проводились балы. Присутствовали на них, естественно, только избранные члены высшего общества, приехавшие на воды, чтобы отдохнуть и поправить здоровье.

Местные жители всегда знали, когда начнётся бал. К парадному подъезду галереи подъезжали одна за другой кареты, из которых выходили дамы в изысканных нарядах, кавалеры в мундирах. Очень любили простые жители Пятигорска прийти и хоть одним глазком посмотреть на этих величественных гостей города.

Вот и сегодня около бальной галереи образовалось маленькое столпотворение. Из своих экипажей не спеша выходили столичные дворяне и всё так же медленно и чинно входили в галерею.

Антон, успевший к этому времени занять удобную позицию прямо напротив галереи под тенью раскидистых деревьев, пристально наблюдал за процессией. Конечно же, глазами он искал княжну Васильевскую, но её всё не было.

Наконец Антон увидел, как из подъехавшего экипажа вышла за какой-то важной супружеской парой прехорошенькая девушка в светло-голубом платье, расшитом белоснежными кружевами. Её волосы, уложенные в простую причёску, легко развевались на ветру. Она казалась лёгкой, невесомой, словно парящей над землёй. Азарин не сразу узнал в её бледном лице черты той самой юной княжны Софии, которую он третьего дня видел в гроте Дианы.

Он не долго любовался княжной, ведь она быстро скрылась за массивными дверями галереи. Недолго думая, Антон последовал за ней. К удивлению самого Азарина, в бальный зал его без промедления пропустили караульные солдаты. Ему удалось проникнуть в толпу, а поскольку одет он был в дорогой костюм, лучший из тех, что был у его брата Андрея, все приняли его за «своего».

Для конспирации Антон надел карнавальную маску, которую нашёл у себя дома на чердаке. Он знал, что на этом балу будет князь Климов, и не хотел, чтобы тот видел его. Азарин уверял себя в том, что София — возлюбленная Григория Петровича и София Васильевская — две разные девушки. Но, несмотря на свои убеждения, он всё же решил не показываться Климову.

Антон устроился в бальном зале и встал около колонны. Наблюдая за присутствующими, Азарин не забывал глядеть на Софи. Она поражала его своими манерами: грустный взгляд был устремлён куда-то в толпу, руки были скромно сложены на платье, голова наклонена вниз. За всё то время, которое Антон наблюдал за княжной, она ни разу не улыбнулась, а лишь кивала головой при встрече со знакомыми ей людьми. Это немного беспокоило Антона.

Князя Климова не было видно. Появился он только тогда, когда заиграла первая музыка. Софи всё так же стояла одна у противоположных колонн и искала глазами кого-то. Первый танец был, как всегда, полонез. Пары уже начинали складываться и становиться в ряд. София оставалась неприглашённой. Пока Климов искал её или её родителей, Антон быстро подбежал к девушке.

- Позвольте пригласить вас на танец, - произнёс он своим красивым голосом.

София Александровна внимательно посмотрела на него и с выражением невероятного удивления спросила:

- Мы разве знакомы с вами, сударь?

- К сожалению, пока не имел удовольствия познакомиться с вами. Но вы разве танцуете лишь со знакомыми? - спокойно сказал Антон.

- Я принимаю ваше приглашение, - вымолвила княжна Васильевская, так и не ответив на вопрос «незнакомца».

София подала руку Антону, которую он взял с трепетом. Он повёл княжну в уже сформировавшиеся ряды танцующих пар.

Начался танец - полонез. Все пары шли друг за другом медленным и статным шагом. Многие шли молча, многие разговаривали о чём-то своём. Беседовали и Антон с Софией.

- Сударь, могу ли я узнать, почему вы в маске? - так же тихо спросила княжна Васильевская.

- Не бойтесь, мадмуазель, я закрыл лицо маской не потому, что  оно некрасиво, - ответил Азарин.

- Я и не боялась, - протянула она и спросила, - могу ли я узнать ваше имя?

- Э-э-э-э.., - замялся Антон, не зная, что ответить.- А вам так важно знать моё имя?

- Сударь, вы меня удивляете. Неужели ваше имя так секретно? - прежним тоном, но более заинтересованно спросила Софи.

- Простите, мадмуазель, что ввёл вас в заблуждение. На самом деле я не хотел заставить вас волноваться. Ещё раз прошу меня простить.

- Вы так и не ответили, - заметила княжна.

- Мадмуазель, вы... - начал Антон, но не успел договорить.

- Мадмуазель! Вы назвали меня по-французски — мадмуазель! - улыбнулась София. - Так называл меня только один человек... Быть может это вы? А... - хотела она произнести имя предполагаемого «незнакомца».

- Антон Сергеевич Азарин. Вы совершенно правы, София Александровна, - с невозмутимым спокойствием сказал он.

- Молодой художник из грота? Как это я угадала? - улыбнулась она.

- Прошу вас, Софья Александровна, не выдавать меня. Дело в том, что я проник сюда совершенно случайно. И мне не хотелось бы  быть разоблачённым.

- Хорошо, я обещаю, что не выдам вас. Но могу ли я полюбопытствовать, что именно привело вас сюда? - сказала Софи.

- Буду откровенен и скажу прямо, что мне хотелось увидеть вас. После нашей встречи в гроте, я не мог спокойно спать. Я думал, всё ли с вами в порядке, как вы добрались до дома, не заболели ли вы после такого ливня... - ответил Азарин.

- Благодарю вас за заботу о моей персоне. Уверяю вас, что со мной всё благополучно.

- Я очень рад.

Только Антон произнёс эту фразу, музыка стихла, и танец закончился. София Александровна сделала реверанс, Азарин поцеловал ей руку, и она ушла, правильнее сказать, улетела своей невесомой походкой, направляясь к родителям.

Антон Азарин не собирался уходить с бала, так как хотел ещё немного побыть рядом с княжной и понаблюдать одновременно за Климовым. Он устроился у той же колонны и как раз вовремя, ведь далее последовало самое интересное.

В толпе появился Григорий Петрович Климов. Заприметив его, родители княжны Софии засияли в улыбке. Их дочь тоже улыбнулась и, когда князь подошёл к ней, подала ему руку для поцелуя. Климов засиял ещё больше, когда заиграла музыка и объявили мазурку. Он тут же пригласил  княжну Васильевскую на танец, предварительно осведомившись, не опередил ли его кто-нибудь.

Азарина охватила пугающая мысль, которую он старался отогнать подальше, но у него это плохо получалось. Фраза, сказанная Григорием Петровичем Климовым сегодня утром, не давала покоя Антону: «Сегодня летний бал! Там будет она, моя милая и прекрасная княжна…»

Антон пристально наблюдал за тем, как София и Григорий танцуют мазурку. Они весело смеялись, делали красивые фигуры в танце. Было заметно, что София не в первый раз видит Климова.

 «Я не могу поверить своим глазам! - думал про себя изумлённый Антон. - Если София Васильевская невеста Климова, то я начну верить в предопределение... Как будто это специально была подстроена наша встреча в гроте, а затем приезд князя Григория Петровича  в Пятигорск и его встреча с Андреем... Нет. Пока я не поговорю с Софи, я не должен так думать...»

Мазурка кончилась. Князь Климов поблагодарил Софию за танец и отошёл к знакомым офицерам.

Княжна стояла одна у колонн, когда Антон подошёл к ней.

- Простите, София Александровна, что отвлекаю вас. Но могу ли я просить вас кое о чём?

- Да, говорите, пожалуйста.

- Мне нужно завтра встретиться с вами. Поверьте, это очень важно. Я ни за что бы ни осмелился просить вас о встрече.

- Если вы просите, значит, это действительно важно. Помните, то же самое вы сказали мне в гроте? - задумалась София и улыбнулась.

- Вы правы. Я сказал вам то же самое, - улыбнулся он в ответ. 

- Давайте встретимся в том самом гроте завтра в полдень? Я думаю, что смогу попросить родителей отпустить меня.

- Я надеюсь, что вам это удастся. Только давайте встретимся не в гроте Дианы, а у подножия Машука, там, где располагается сероводородный источник. Вам будет удобно дойти до него, тем более что там не будет свидетелей нашего разговора.

- Я согласна. Возле источника завтра в полдень, - отчётливо произнесла София.

Разговор закончился как раз вовремя, ведь к ним шёл Григорий Петрович. Антон поспешил удалиться.

Младший Азарин незаметно исчез из бальной галереи и направился к своему дому. Придя домой, он без промедления отправился спать. Было уже поздно. Антон даже не зашёл в комнату к брату, чтобы поведать ему о бале.

Он оставил все дела на завтра... А завтра его ждал очень трудный день...

Глава V

Не успел Антон проснуться и встать с постели, как в его комнату вбежал встревоженный брат. Андрей не дождавшись приветствия, сел в кресло, стоящее подле кровати и, растолкав сонного брата, пустился в расспросы.

- Антон, хватит спать! Что же это такое? Ты вчера вернулся, ко мне не зашёл. Ты знаешь, как я переживал за тебя! - бранился старший брат.

- Ну, что ты так шумишь, Андрей... - простонал Антон, потягиваясь в кровати.

- И он ещё спрашивает! Скажи мне, ты ведь, правда, не был вчера на балу? Скажи, что ты на него не попал, что тебя не пустили, и ты просто гулял по улицам!

Антон наконец проснулся. Он сел в кровати и удивлённо посмотрел на брата.

- Я был на балу. Был и видел княжну Васильевскую. И не только её. Я видел Григория Петровича, твоего друга, - спокойно произнёс Антон.

- Что?! Ты был на балу? Да ещё и видел Жоржа и княжну Софию! Это ужасно... Я представляю, как отреагировал Климов, увидев тебя...

- Жоржа? - усмехнулся Антон. - Хотя... Ты заслуженно назвал его по-французски. Уверяю тебя, он настоящий светский господин. И знаешь, что самое главное?

- Не томи, говори скорее!

- Мне кажется, что София Александровна Васильевская и возлюбленная Климова — одно лицо, - задумчиво протянул младший Азарин.

- Ах, Боже мой.., - вздохнул Андрей. - Милый мой брат, я прошу тебя, я тебя умоляю... Не лезь туда, куда не следует! Зачем тебе нужен этот высший свет? Зачем ты пошёл на этот злополучный бал? Что, в Пятигорске нет других девушек кроме приезжей княжны?

- Причём тут другие девушки, Андрей? Я встретил в гроте Дианы в тот день не других девушек, а её одну — княжну Софию Васильевскую!

- И что? Неужели ты всерьёз считаешь, что это судьба послала тебе эту княжну?! - громко спросил Андрей.

Антон немного задумался, внимательно посмотрел на брата и наконец ответил, подняв вверх указательный палец:

- Точно! Ты прав, ты абсолютно прав! Андрей, тогда в гроте, когда я увидел её впервые, она так грустно говорила о своих родителях, о том, что они желают ей счастья, но она не может быть счастлива... Я понял! Она, вероятно, говорила о свадьбе... Её хотят насильно выдать замуж за этого, как ты правильно заметил, Жоржа.

- Ты словно меня не слышишь.., - вздохнул старший Азарин. - Я тебе толкую об одном, а ты мне всё о своём да о своём... Я, право, не пойму, в кого ты такой стал? Ты будто начитался французских романов! Тебя что, ослепила шаровая молния? Хотя, что я говорю... Ты всего–навсего влюбился!

Антон вскочил с кровати и заходил по комнате, держась руками за голову.

- Нет! Ты что говоришь, Андрей! Опомнись! Я не влюблён в княжну!!! - закричал он что есть сил. Его громкий голос был слышен даже внизу, на кухне, где Дарья Трофимовна готовила завтрак.

- Хорошо, допустим, я тебе поверил. Но как ты объяснишь своё намерение увидеть её во что бы то ни стало, поговорить с ней? Объясни мне это!

- Я просто хочу помочь ей. Она не любит Климова и не хочет выходить за него замуж, - на этот раз Антон говорил спокойно.

- Ну откуда ты знаешь, что она не любит его? Она сама тебе это сказала? И вообще, то, что они вместе танцевали на балу, это ещё ничего не значит.

- Да, я не знаю этого точно и не могу говорить уверенно. Но сегодня я встречаюсь с княжной в полдень у сероводородного источника. Встречаюсь для того, чтобы поговорить. Так что, будь спокоен, уже вечером ты будешь знать, кто есть невеста твоего Климова, - пояснил Антон.

- Этого ещё не хватало.., - протянул Андрей. - Сначала одна  встреча, потом ты на бал пошёл, а теперь ещё и у источника... Ты заставляешь меня переживать за тебя.

- Не стоит волноваться. Я, конечно, благодарен тебе за поддержку, но я уже взрослый и умею решать свои проблемы сам. А теперь, извини, мне нужно собираться.

Андрей снова вздохнул, встал из кресла и быстро вышел из комнаты брата. Ему и самому было пора собираться, только не на свидание, а на работу. Он и так уже не появлялся в редакции три дня и не хотел более «прогуливать».

Дождавшись пока старший брат уйдёт, Антон позавтракал и тоже отправился по своему делу. Он решил прийти пораньше к назначенному месту, чтобы как следует обдумать весь диалог с княжной, который ему предстояло вести.

Сероводородный источник - место встречи Антона и Софии, находился у подножия Машука. Чтобы дойти до него, нужно было пройти через центр города мимо бальной галереи, затем по дорожке подняться вдоль горы. Сам источник находился в углублении, похожем на пещеру, перед которой открывался чудесный вид на город.

Уже стоя у пещеры, любуясь на свой родной и любимый город с высоты, Антон ждал Софию и думал о событиях, происходящих с ним в последнее время. Ему очень хотелось скорее поговорить с княжной, несмотря на то, что он знал — разговор будет не из лёгких.

Как и множество юношей, Антон был очень романтичен, а его способности к рисованию, которые он, как и многие другие его знакомые считал талантом, не могли не отразиться на его натуре. Как и все романтики, он жаждал подвигов, жертв ради прекрасной дамы, любовных историй, которые, по мнению самого юноши, непременно должны были произойти в его жизни. И, естественно, встречу с красавицей-княжной Антон считал судьбоносной.

«Ведь не зря я встретил её тогда в гроте! - думал младший Азарин. - Я, должно быть, сыграю роль в жизни этой  девушки из светского общества. И надеюсь, что роль большую...»

Пока Антон стоял на каменистом возвышении, любуясь видом Пятигорска и размышляя всё о том же, София Васильевская уже подошла к назначенному месту. Заметив Антона, которого на занятой им высоте трудно было не заметить, княжна решила подняться к нему.

Антон услышал шум сзади, оглянулся и посмотрел вниз. София стояла с рассеянной улыбкой и смотрела на него. Ей не удалось самостоятельно взобраться на «высоту», и она немного смутилась.

- Позвольте подать вам руку? - как всегда спокойно спросил Азарин.

Княжна ничего не ответила, но в знак согласия подала ему руку. Антон помог ей подняться и устроиться на каменной площадке рядом с собою.

- Благодарю вас, - тихо произнесла София.

- Здравствуйте, София Александровна, - сказал он и слегка кивнул головой в знак приветствия.

- Здравствуйте, Антон... - начала Софи уверенно, а закончила тихо. Она забыла отчество молодого человека.

- Сергеевич, - улыбнулся Азарин. - Антон Сергеевич.

- Простите... - снова растерялась княжна.

- Не беспокойтесь, София Александровна, мне, признаться, нравится больше, когда меня называют просто по имени, - улыбнулся он.

- А вы не будете против того, что я назову вас мсье Азарин? - засмеялась Васильевская. - Во время нашей последней встречи вы называли меня мадмуазель...

- Ну, что вы, княжна. Лучше просто - Антон. А то я буду думать, что я какой-нибудь француз, - вторил ей Азарин своим смехом и перевёл разговор в нужное русло. - Я вижу, что у вас хорошее настроение, София Александровна. Тогда на балу мне показалось, что вы чем-то опечалены...

- Ах, это - пустое... - вздохнула Софи и махнула рукой. - Пустяки!

- Простите, что тяну время, княжна. Вас, вероятно, отпустили ненадолго. Я ведь позвал вас сюда... Мне нужно поговорить с вами...

- Я вся внимание, Антон Сергеевич, - сказала София, предполагая, что разговор будет достаточно серьёзным.

- Благодарю вас за эту встречу. Понимаете ли, княжна, моя голова в последнее время затуманена очень странными мыслями. И, простите за мою дерзость, мысли эти о вас... Я всё время думаю о нашей встрече в гроте. Помните, вы плакали, говорили, что убежали из дома, что родители ваши желают счастья для вас, но вы не можете его принять?

- Да, я помню, что говорила об этом. Но вы не волнуйтесь, я уже помирилась со своими родителями, и они действительно не враги мне и плохого не пожелают.

- Ещё раз прошу извинений за мою дерзость, но позвольте узнать какого именно счастья они вам желают? - спросил Антон взволнованным и дрожащим голосом и, видя, как изменилось выражение лица его собеседницы, быстро добавил: - простите, но мне это действительно важно знать! Поверьте, что это не праздное любопытство, а жизненная необходимость!

- Вам это так важно? - смущённо спросила София, заметив, как взволнован Антон.

- Очень важно. От этого зависит моё спокойствие и, наконец, моя жизнь... Знаете, София Александровна, несмотря на то, что мы с вами мало знакомы, я имел оплошность счесть вас моим другом. Простите меня за это...

Услышав эти слова, София невероятно удивилась. Её юное и впечатлительное сердце дрогнуло. Ещё во время первой встречи с Антоном, она поняла, что он хороший и порядочный человек. Воспитанная в закрытом мире, в замкнутом пространстве среди людей равных ей по положению и статусу, княжна София Васильевская ощущала в общении с простым молодым художником невероятную простоту. Она могла забыть о всяких условностях и правилах, которым привыкла следовать в своём кругу, могла говорить то, что действительно думает, могла открыть душу... Как романтичная юная особа, любившая читать французские и английские романы, она верила, что под обликом обычного юноши скрывается благородное и доброе сердце. Она знала, что вряд ли когда-нибудь встретила бы такого человека и решила, что не будет ничего страшного, если на время её пребывания в Пятигорске будет считать его своим другом.

- Я прощаю вас, хотя и не думала сердиться, - сказала она после некоторой паузы. - Я вижу, что вы хороший человек и готова принять вашу дружбу.

- Тогда вы можете сейчас перед собой увидеть нерукотворную картину –«Счастливый человек». И этот человек - я, - улыбнулся Антон.

- Я рада за вас, конечно, но... Вы, кажется, просили меня рассказать вам о моей тогдашней ссоре с родителями.

- Да, простите, что отклонился от нашего разговора. Если вы можете рассказать мне, то я слушаю.

- Раз уж я назвала вас своим другом, то могу и поведать некоторые свои тайны. Хотя... что это за тайна? Ну, слушайте. Мои родители, конечно, желают мне счастья. В тот день они сообщили, что имеют намерение выдать меня замуж.  Конечно же, я воспротивилась этому и убежала... Я не хотела выходить замуж против воли за старого, пусть и богатого дворянина... - вздыхала княжна.

- Так, значит, вас хотели выдать замуж за старика?! - вскрикнул от ужаса Антон и подумал. - «Это в корне меняет дело...»

- Ну, это я так думала. Но мои родители разубедили меня в этом и уверили, что никогда бы так жестоко не поступили со мной.

- И что же теперь? Вы знаете, кто ваш жених? - не мог не спросить Антон.

- Нет. У меня нет жениха, - ответила Софи спокойно.

- Теперь я всё понял. Остался только один вопрос. Вы знаете Григория Петровича Климова?

София помолчала немного, пребывая в задумчивости, потом ответила.

- Князь Климов? Да, я знаю его. Однажды я танцевала с ним на одном из балов в Петербурге, а вчера встретила его на летнем балу в галерее. Вы должны были его видеть. Мы танцевали с ним мазурку. Вы тоже его знаете?

- Да, он бывший сослуживец моего брата Андрея, - пояснил Антон и продолжил. -  Простите меня, София Александровна, за такой разговор. Мне право неловко было с вами говорить на такие темы, но для меня очень важно это знать. Теперь я могу спать спокойно, вам не грозит нежеланное замужество. Я не хотел, чтобы вы были несчастны, и думал, не нужна ли вам моя помощь... Но теперь всё в порядке, и я чрезвычайно этому рад.

- Я удивлена, что вас так беспокоит моя судьба. Спасибо вам за всё. Я рада, что в Пятигорске у меня появился друг. И знайте, что если бы меня насильно выдавали замуж, а тем более за старика, я бы сбежала... - Софи замолчала, но решила всё-таки прибавить - … с вами.

Услышав последнюю фразу, Антон вздрогнул. Сердце его бешено забилось, казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди... В голове его путались мысли, мелькали и ударялись друг о друга слова, которые он хотел сказать. В его глазах то темнело, то вдруг светлело. Он стоял как вкопанный и огромными глазами смотрел на княжну.

- «Боже мой! Что она сказала? Что сбежала бы со мной.., - подумал про себя Антон. - Это так странно. Я только сейчас вспомнил, что говорил мне брат... Я что влюбился в княжну? Нет! О, Боже мой... Мне нужно срочно идти домой, а то и не замечу, как упаду с этого обрыва...»

- Простите, Антон, с вами всё в порядке? - Софи тронула его за плечо. Сделала она это совсем легонько, но Азарин пошатнулся и чуть не упал.

- Ой! - очнулся он. - Простите, я просто задумался...

- Я заметила, - улыбнулась София. - Давайте лучше спустимся с этого места, а то, не ровен час, вы упадёте с Машука...

- Да, пожалуй, София Александровна, вы правы, - ответил Антон и помог ей спуститься.

Они зашли в пещеру, где располагался источник, чтобы укрыться от беспощадного полуденного солнца, которое щедро осыпало своими лучами Пятигорск.

- Вы, вероятно, испугались моего дерзкого изречения... Простите, что сказала так. Но мы ведь друзья, и я подумала...

- Не волнуйтесь, княжна. Я понял. Поверьте, что с той дерзостью, которую я проявил в нашем разговоре, ничто не может сравниться. Давайте забудем всё плохое.

- Согласна, - улыбнулась София. - Кстати, мы ведь с вами находимся у источника! Вы, как житель Пятигорска, обязаны порекомендовать мне выпить лечебной воды.

- Ох, что это со мной... - вздохнул Антон. - Вы совершенно правы! Сероводородная вода очень полезна. Вы должны выпить хотя бы глоток.

Антон подошёл к источнику и взял две жестяные кружки, которые висели на верёвочках рядом с колодцем. Он набрал воды в кружки и одну из них подал Софии.

- Благодарю вас, - сказала София и поднесла кружку ко рту. Она смотрела на Антона, дожидаясь, когда он выпьет свою воду. Он понял её взгляд и, несмотря на то, что от воды исходил неприятный запах, быстро осушил свой стакан одним большим глотком, стараясь при этом сохранять прежнее выражение лица.

Последовав его примеру, София стала пить воду, но лицо её при этом исказилось.

- Что за гадость! Это ужасно... - закричала княжна Васильевская.

- Это сероводородная вода - очень невкусная, зато невероятно полезная! - рассмеялся Антон.

- Да, всё-таки полезное не может быть вкусным... - вздохнула она.

София и Антон заулыбались. Им приятно было общаться друг с другом, но они уже разговаривали более часа. Софии пора было идти домой.

- Княжна, вам, наверное, пора. Позвольте проводить вас.

- Да, конечно. Благодарю вас, Антон. Мне очень понравилось это место. Такой чудный вид на город! Надеюсь, что мне удастся ещё побывать здесь.

Антон улыбнулся, внимательно посмотрел на свою спутницу, и они пошли вниз по дорожке. Проводив Софию до галереи, Азарин попрощался с ней и пошёл к дому. Знатной княжне не следовало появляться на людях с неизвестным человеком.

     Настроение у Антона было чудесным. Его опасения по поводу Софии не подтвердились, он понял, что влюблён, и это его радовало.  Да и погода была светлой и солнечной.

«Такой же солнечной будет теперь моя жизнь...» - подумал Антон и отправился домой, где его уже заждался Андрей, который ещё не знал о переменах в жизни брата.

Глава VI

Придя домой, Антон забежал на кухню, чтобы поприветствовать свою тётушку Дарью Трофимовну и немного перекусить. В это время она была всецело занята приготовлением ужина для своих племянников, но успела заметить некую странность в поведении младшего. Он был невероятно весел, расцеловал свою тётушку, напевал какой-то мотив... Сердце Дарьи Трофимовны подсказывало - племянник либо влюбился, либо... Другой вариант она не успела придумать, так как Антоша, так она его иногда ласково называла, побежал наверх в свою комнату.

Быстро переодевшись в рабочую одежду, Антон прошёл в мастерскую, где его уже заждались мольберт, кисти и краски. Давно он не рисовал, целых два дня, а ведь прежде такого не случалось.

В голове у юного художника уже витал сюжет новой картины. Воображение рисовало перед ним крутой горный склон, на выступе которого располагалась маленькая каменистая площадка, похожая  на ту, где он менее часа назад стоял с княжной. Чистое голубое небо без единого облачка должно было стать общим фоном картины. А центром, как подумал Антон - изюминкой этой картины должна была стать девушка в лёгком розовом платье, с развевающимися волосами, придерживающая такого же цвета шляпку.

Антон тут же принялся за работу. Он никогда не отвергал идеи, которые посылала ему Муза, всегда рисовал то, что подсказывало ему воображение. Эту картину он собирался закончить уже завтра...

Младший Азарин рисовал до поздней ночи. Он не спустился к ужину, не открывал двери мастерской брату, зная, что тот непременно помешает творческому процессу. Андрей понял со слов Дарьи Трофимовны, что младший брат занят написанием новой картины, поэтому не стал ему мешать и рано лёг спать. Он очень переживал за Антона, думал о его встрече с Софией, но решил набраться терпения и узнать обо всём завтра. Тем более что завтра - выходной день и в редакцию ему идти не нужно...

Наступило долгожданное утро. Солнце уже выползло из-за горы и осветило окрестности своими лучами. И Антон, и Андрей встали рано, что обычно не было им свойственно в выходной, видимо предвкушали интересный и полный событий день.

Не дождавшись завтрака, братья вышли на улицу, чтобы совершить утреннюю прогулку и выпить натощак воды из источника. Но главной их целью был, конечно же, разговор.

- Не молчи и не делай вид, что ты не понимаешь, почему я предложил тебе прогулку! – громко сказал Андрей, как только братья вышли из дома.

- А я и так с удовольствием бы прогулялся. Думаю, что теперь каждый день буду просыпаться пораньше и ходить к источникам или просто гулять, - протянул Антон и протяжно вдохнул прохладный утренний воздух.

- Я смотрю, ты стал таким задумчивым, мечтательным, - на этот раз спокойно сказал Андрей.

- Я не стану более разубеждать тебя и признаюсь – я влюблён.

- Что? Ну, наконец-то! Ты это понял!

- Да, и я ничуть не огорчён. Рано или поздно это должно было случиться…

- Я удивлён твоей рассудительности, право! Но, может быть, ты мне поведаешь о твоей встрече с княжной? – Андрею не терпелось всё узнать.

- Конечно! Мне самому очень хотелось скорее тебе обо всём рассказать. Слушай. Я начну с главного: София не выходит замуж! Ни за Климова, ни за кого-либо другого. Она сама обо всём мне рассказала. Мы с ней даже стали друзьями. Её родители имели намерение выдать её замуж, как она думала – за старика, поэтому и убежала. Но позже поняла, что всё не так. Я спрашивал её о Климове, и София уверила меня, что встречала его всего дважды на балу. Поэтому, я думаю, что более бояться нечего.

- Что-то я не понял… Родители хотели выдать её замуж. Но за кого? Она это знает? – спросил Андрей.

- Ни за кого! – по слогам произнёс Антон. – София сама мне сказала, что у неё нет жениха.

- Сама наивность, - протянул Андрей. – То, что она сама тебе сказала, ещё ничего не значит. Родители могли ей и не сообщить. Ты же знаешь, как бывает… Нашли подходящую партию, устроили судьбу дочери…

- Мне страшно слышать то, что ты говоришь! Почему ты видишь всё в плохом свете? – изумился Антон.

- Потому что я не влюблён и могу видеть то, чего не замечаешь ты. Ты сам сказал: «Имели намерение выдать замуж». И куда, по-твоему, делось это намерение?

Антон молчал. Он не знал, что ответить, так как впервые «услышал» своего брата.

- А я тебе отвечу, куда делось это намерение, - настаивал на своём Андрей. – Увидев, как дочь отреагировала на разговор о замужестве, родители, конечно же, сказали ей, что ничего без её согласия решать не будут. Но на самом–то деле! И ты, и София не видите очевидного.

После разговора с братом Антон сначала был охвачен грустью, но затем стал размышлять над ситуацией, и понял, что не всё так страшно. Он решил довериться судьбе, и был уверен, что она на его стороне…

Братья ещё около часа гуляли по саду, который располагался в центре города. Они бродили по аллеям, засаженным вековыми деревьями, пили воду из источника. В тени раскидистых тополей, лип, каштанов было прохладно. И эта прохлада помогала прийти в порядок мыслям, кружащимся в голове Антона.

Кроме Азариных в саду гуляло ещё много людей, в основном приезжие. Вот идёт по аллее маленькая старушка под руку с молодой женщиной, пара влюблённых, женщина с маленькой девочкой, юноша в офицерской форме…

- Что это? – шёпотом спросил Антон и, не дожидаясь ответа, воскликнул. – О, Боже! Андрей, оставайся здесь, я пошёл домой.

Старший Азарин не успел опомниться, как брат юркнул в заросли кустарника и скрылся из виду. Не понимая такого поведения Антона, Андрей оглянулся. В противоположном конце аллеи он увидел группу из трёх человек. В центре статная женщина лет сорока, справа от неё,  шла девушка в сиреневом платье и шляпке. Около девушки медленно шествовал высокий молодой человек в мундире с эполетами, указывающими на звание адъютанта. Без сомнения это был Григорий Петрович Климов.

«Вот так встреча…» - подумал про себя Андрей.

- Вот так встреча! – будто прочитавший мысли своего друга, радостно произнёс князь Климов, когда вместе со своими спутницами подошёл к Азарину.

 - Здравствуйте, Григорий Петрович! –приветствовал его Андрей. – Моё почтение, мадам, мадмуазель, - это приветствие относилось к его спутницам.

- Ах, оставь эти церемонии, мой друг! – сказал Климов и обратился к дамам. – Позвольте вам представить моего друга и бывшего сослуживца. Андрей Сергеевич Азарин!

- К вашим услугам, - скромно добавил Андрей и поклонился.

- Очень приятно познакомиться с вами, - произнесла статная женщина, одна из спутниц Климова. – Мы много слышали от князя Григория Петровича о вас.

- Позвольте представить и вас моему другу. Княгиня Анастасия Павловна Васильевская, а это княжна София Александровна.

- Весьма рада знакомству, - тихо произнесла княжна и опустила глаза. Она, конечно же, поняла, что этот молодой человек - брат Антона. Но не стала выдавать их знакомство, так как знала, что maman не одобрила бы его.

- Может быть, мсье Азарин, согласится поскучать с нами на прогулке? – любезно предложила княгиня.

- Если вы позволите, я соглашусь, - ответил Андрей, не желая упускать возможность разведать что-нибудь интересное для брата.

Прогулка продолжилась. Княгиня Васильевская всё так же статно шла вдоль аллеи, оглядывая местность пристальным взором, отыскивая каких-нибудь знакомых. Княжна следовала за maman, но в отличие от неё не искала никого глазами, а любовалась красивейшей природой.

Через некоторое время заскучавшая княгиня подозвала к себе Андрея, который шёл рядом с Климовым в двух шагах от неё.

- Вы ведь житель Пятигорска, мсье Азарин?

- Да, именно так, я здесь родился, - пояснил Андрей.

- Не могли бы вы на время прогулки стать нашим проводником, рассказать о городе, о его истории, показать красивые места? Я уверена, что Софи было бы это интересно, - сказала княгиня своим сочным и властным голосом.

- Конечно, я расскажу вам о Пятигорске всё, что знаю. Наш город очень красив и у него богатая история. Вам нравится здесь?

- Пятигорск - прекрасен! Этот город не может не нравиться! Этот гордый Машук, взмывающий в небо, вековые деревья, красивые улицы… – это княжна София мечтательно восхваляла город. Её строгой маменьке не понравилось, что она так неожиданно вмешалась в её разговор с Азариным.

- Я очень рад, что вам понравился наш город, княжна! Вы очень хорошо сказали… - удивился Андрей её порыву.

- Софи, милая, пройдись лучше с князем! Я сама прослушаю экскурсию, а потом тебе расскажу, - скорее приказала, чем попросила княгиня Анастасия Павловна. Она так строго посмотрела на дочь, что той ничего не оставалось, как повиноваться.

София отошла немного в сторону от матери, беседующей с Андреем Сергеевичем, и решила погулять одна. Но этого ей не удалось сделать, так как Григорий Петрович, услышав слова княгини Васильевской, тут же подошёл к княжне, чтобы скрасить её одиночество.

- Позвольте мне идти рядом с вами, княжна, - галантно предложил Климов.

- Пожалуйста. Я не имею права запрещать вам, - равнодушно произнесла София.

- Благодарю за оказанную честь, - ответил Климов и решил завести разговор. – Я вижу, вам нравится в Пятигорске. Вы уже успели посетить многие достопримечательности?

- Да, я в восхищении от этого города! Здесь очень красиво! – восторженно сказала София. – Я уже побывала в гроте Дианы, в бальной галерее, у сероводородного источника… Надеюсь, за те две недели, что я здесь пробуду, этот список пополнится.

- А я, к сожалению, пока только посетил летний бал, где имел счастье вас видеть. И ещё был в гостях у моего друга Андрея. Там я познакомился с его братом – Антоном. Весьма интересный молодой человек. А вы завели новые знакомства на водах?

- Не имела удовольствия быть кому-либо представлена, - сухо ответила София.

- Не расстраивайтесь, княжна. Уверен, что скоро вы найдёте себе друзей.

- Нисколько не огорчусь, если этого не произойдёт. Мне приятно находиться в обществе родителей, я люблю быть одна…

Климов не нашёл, что ответить. Он понял, что его возлюбленная чем-то опечалена и не стал докучать ей разговорами.

Утренняя прогулка продолжалась недолго. Княгиня Васильевская, заметив, что стрелки её карманных часов подошли к назначенному времени завтрака, тут же засобиралась. Все решили пойти по домам. Григорий Петрович и Андрей проводили своих спутниц к их дому на Посадской улице и стали прощаться. Княгиня Васильевская подозвала к себе князя Климова и что-то с ним обсуждала в течение пяти минут. В это время София непринуждённо, стараясь не вызвать подозрений у строгой maman, подошла к Андрею.

- Мсье Азарин, я знаю вашего брата Антона, - с едва скрываемой улыбкой сказала она.

- Я знаю, что вы знакомы, княжна. Мой брат много мне рассказывал о вас.

- Мне очень жаль, что я не могу побеседовать с вами дольше, маменька будет гневаться… Я уверена, что вы такой же интересный человек как Антон Сергеевич. Не могли бы вы передать Антону Сергеевичу привет от меня. Мне очень жаль, что сегодня его не было на прогулке…

- Благодарю вас за столь лестный отзыв о моей персоне, княжна. Конечно же, я передам Антону от вас привет. Думаю, что ему будет приятно услышать его. Но позвольте мне быть откровенным в сами. Только, прошу не выдавать того, что я сейчас скажу, - осторожно сказал Андрей.

- Конечно, Андрей Сергеевич! Можете не сомневаться. То, что вы скажете,  останется тайной, - быстро ответила София.

- Антон был со мной сегодня на прогулке. Но, увидев вас в обществе вашей матушки и князя Климова, он скрылся и отправился домой.

- Я понимаю… - протянула Софи. – Антон Сергеевич, видимо, побоялся раскрыть наше с ним знакомство…

- Я думаю, что он поступил правильно, - произнёс Андрей и добавил: – идёт ваша матушка. Сделаем вид, что мы с вами обсуждаем историю города.

- Это так интересно, мсье Азарин! Надо же, ещё недавно над Пятигорском гремели выстрелы, а теперь здесь течёт такая жизнь! – громко говорила София, чтобы не вызвать подозрений у маменьки.

- Жизнь на водах! – вторил ей Андрей. Он чрезвычайно удивился сообразительности княжны.

- Я вижу, вы увлеклись историей! – восклицала княгиня. – София, нам пора идти. Уже, верно, завтрак готов! Папенька наш не любит ждать.

     Княжна молча повиновалась матери, поклонилась господам и ушла в дом. Григорий Петрович попрощался с Васильевскими, затем с Андреем и отправился в конец улицы, где находился дом, который он нанял на время пребывания в Пятигорске.

     Андрей посмотрел ему вслед и тоже направился к дому, где его уже ждал с новостями брат…

Глава VII

Весь выходной день братья Азарины провели вместе. Утренняя прогулка, которая должна была освежить мысли обоих, в особенности, конечно, Антона, напротив, ещё больше запутала их. Целый день они посвятили распутыванию этого загадочного клубка совпадений, вопросов, случайностей…

     Придя домой после прогулки, Андрей всецело был занят разговорами с младшим братом. Сначала беседа проходила на кухне, где братья завтракали (надо сказать, что аппетит у них разыгрался зверский, что было не удивительно, ведь они перед едой пили лечебный Нарзан), потом плавно переместилась в комнату Андрея на втором этаже. Старший Азарин предпочёл ничего не скрывать от Антона и рассказать ему всё до мельчайших деталей о прогулке Климова с Васильевскими. Он не забыл упомянуть об общении княжны и Жоржа, прибавив к этому своё мнение о строгой  maman, рассказал о том, что был приглашён «поскучать» с ними, и, наконец, передал весь свой разговор с Софией.

     Антон слушал брата, не задавая вопросов, ловил каждое слово, каждую мелочь, каждую деталь… Понимая, что его худшие опасения подтверждаются, он обдумывал свой план действий. Но к несчастью, некогда пылкое воображение юноши больше не выдавало ни единой мысли. Старший брат также не мог ничего посоветовать. Андрей, ещё пару дней назад радовавшийся приезду товарища, теперь изменил своё мнение о Климове. Он стал осторожнее вести себя с ним. Андрею самому было это странно, но он был мысленно на стороне брата. И если раньше старший Азарин противился влюблённости Антона, то теперь старался ему помогать, хотя понимал, что всё бессмысленно.

В одном из разговоров Андрей сказал Антону, пересилив свои чувства и включив лишь здравый смысл:

- Послушай меня, братец, и подумай над тем, что я сейчас тебе скажу. Я понимаю твои чувства, ты влюблён, а первая любовь всегда кажется единственной… – он вздохнул. – Хотя, что я говорю?! На самом-то деле я думаю так же, как и ты… Но, нет, надо рассуждать здраво! – Андрей взъерошил волосы на своей голове. – Ты – простой, пусть и очень талантливый молодой художник, она – знатная петербургская княжна. Согласись, что вам никогда не позволили бы быть вместе. Князь Климов, как мы уже с тобой поняли, влюблён в неё и имеет намерение жениться. Такое же намерение имеют родители Софии. Вот эта фраза: «Софи, пройдись лучше с князем»… Я сразу понял, что княгиня очень хочет, чтобы её дочь стала Климовой! Я всё понимаю, всё, но поверь, что иногда обстоятельства сильнее нас. Ещё неделю они будут в Пятигорске, потом поедут на неделю в Кисловодск, а далее – домой в Петербург! Послушай моего совета, останься для княжны другом, приятным воспоминанием… Это лучшее, что ты можешь. А ещё лучше, если ты просто забудешь её и не будешь видеться с ней. Прости, что так говорю с тобой, Антон. Признаюсь, мне самому странно, что я рассуждаю, как… – на мгновение он замолчал. – Как старик! Лучшего сравнения и не придумать…

Антона «мудрая» речь брата больно резанула по сердцу, будто один из воинственных горцев вонзил свой острый кинжал. Он и сам понимал, что любовь провинциального бедного дворянина к богатой столичной княжне не имеет будущего, но раненое не только словами Андрея, но ещё и стрелой Амура сердце, подсказывало ему, нужно продолжать общаться с Софией, а там уж и решать, что делать дальше.

Антон опять уповал на судьбу. Однажды на неё положившись, он решил, что фортуна обязательно расставит всё на свои места, причём в его пользу.

Никто из Азариных не знал и даже не догадывался, что о них сегодня много говорили в семье Васильевских. Княгиня рассказывала мужу о прогулке с князем Климовым и о его друге. Анастасии Павловне Васильевской очень понравился этот молодой человек. Андрей умел правильно держать себя в светской беседе, блистал неплохим французским, рассказывал много историй о Пятигорске… Княгиня поняла, что неплохо было бы завести знакомство с ним и его семьёй. А, узнав, что у Азарина есть младший брат – художник, Анастасия Павловна убедила своего мужа князя Александра Михайловича заказать у него несколько картин.

Супруги Васильевские посоветовались и решили пригласить князя Климова и братьев Азариных завтра на ужин. Сказано – сделано. Не прошло и часа, как маленький конверт с посланием был передан посыльным в руки Дарьи Трофимовны, открывшей в тот момент дверь. Поскольку на плотной бумаге конверта значилось: «Господину Азарину Андрею Сергеевичу», тётушка не стала открывать его, а просто положила на стол в гостиной.

Андрей как раз спускался на первый этаж. После длительного разговора с братом, который, кстати, в это время вернулся к написанию своей картины, Андрей решил в тишине посидеть в гостиной, вооружившись пером, чернильницей и блокнотом. Он давно уже не писал стихов и надеялся, что Муза подкинет ему новые рифмы, фразы, идеи…

     Увидевшая племянника тётушка, сообщила ему о письме, оставленном ею на столе, а затем предупредила, что пойдёт на пару часов к своей знакомой обсудить какое-то важное дело.

Старший Азарин взял в руки конверт и, прежде чем раскрыть его, внимательно осмотрел. Это послание было неожиданным, а неожиданности Андрей любил, так же как и различные тайны. На минуту ему показалось, что конверт не простой и что, вероятно, отправила его какая-нибудь поклонница его поэтического таланта… В душе Андрей признавался себе, что желал бы иметь историю, походившую на историю его брата. Ему было жаль, что в его жизни нет интересных событий, нет загадок и тайн, нет девушки, ради которой он был бы готов на всё…

Андрей поймал себя на мысли, что из-за какого-то конверта он вообразил себя  героем романа. Эта мысль ему не понравилась, и он решил отогнать её подальше и наконец открыть конверт.

Текст, аккуратным почерком написанный на листке дорогой бумаги гласил:

 «Уважаемый господин Азарин Андрей Сергеевич, имеем честь пригласить вас завтра в девять часов вечера на званый ужин. Будут присутствовать все члены нашей семьи, князь Климов, который не нуждается в представлении, и ещё несколько важных господ. Мы будем рады видеть вас и вашего брата в нашем доме.

Надеемся на ваше присутствие.

Васильевские».

Андрей прочитал текст письма и упал в кресло. Для него было огромной неожиданностью получить такое приглашение. А главное – он тут же подумал, как обрадуется Антон такому повороту событий.

 «Надо же… - подумал Андрей. – Ещё минуту назад я ловил себя на мысли, что моя жизнь скучна и однообразна, и завидовал младшему брату. Но теперь я и сам не прочь ввязаться в эту историю. Судьба посылает нам обоим шанс побывать в высшем обществе, завязать новые знакомства… Тем более, что князь и княгиня сами приглашают нас. Я надеюсь, что это не влияние их дочери…»

Мысленно проговаривая такой монолог, Андрей отправился сообщить Антону радостную новость.

Глава VIII

По обыкновению, воскресенье братья Азарины решили начать с пешей прогулки. Рано утром перед завтраком они вышли из дома и направились по вчерашнему маршруту: сначала к источникам, а потом к городскому саду. Сегодня говорили они мало, так как вчера уже исчерпали все темы для беседы, поэтому наслаждались уединением. Хотя уединением это нельзя было назвать, разве что мысленным, ведь они гуляли в городском саду, где кроме них было ещё много других людей.

Среди гуляющих братья Азарины никак не ожидали встретить знакомых. Но, как известно, когда совсем не ждёшь чего-то, это обязательно случается…

- Мсье Азарин! – послышался позади братьев тихий голос. – Мсье Азарин!

Оба обернулись на зов и увидели перед собой княжну Васильевскую. София стояла и смотрела на них пристальным, немного тревожным взором.

- Здравствуйте, София Александровна, - расплылся Антон в улыбке.

- Приветствую вас, княжна, - вторил брату Андрей.

- Здравствуйте, Антон Сергеевич, Андрей Сергеевич, - поприветствовала их Софи.

- Для нас встреча с вами очень неожиданна. Вы гуляли? – спросил Андрей.

- Я намеренно искала встречи с вами… – призналась княжна и добавила. – Конечно, больше с Антон Сергеевичем.

- Куда уж мне! – засмеялся старший Азарин.

- Что-то случилось? – спросил Антон, заметив волнение Софии.

- Не то, чтобы случилось… – замялась Софи. – Вы оба приглашены сегодня к нам на ужин, я признаться, этому несказанно рада. Будет хоть с кем поговорить. С мсье Климовым так скучно… Ох, но я ведь не об этом! Я просто хотела попросить Антона Сергеевича не выдавать наше с ним знакомство. Прошу вас, пусть все сочтут, что мы впервые видим друг друга. А вы, Андрей Сергеевич, нас якобы познакомите.

- Можете не сомневаться, София Александровна, мы так и собирались сделать. Неужели вы подумали, что мы можем допустить подобную оплошность, - спокойно ответил Андрей.

- Простите меня, за то, что не до конца вам доверяла. Я знала, что вы меня поймёте. Спасибо вам! – София улыбнулась. – Мне пора идти, маменька будет недовольна моим столь долгим отсутствием. Я буду вас очень ждать и надеюсь, что вы придёте к нам. До свидания, Антон Сергеевич, Андрей Сергеевич.

- До вечера, княжна! – крикнул Андрей вслед Софии, которая поспешила домой.

Антон смотрел на удаляющийся силуэт княжны и улыбался. Андрей, в свою очередь, подивился излишней сентиментальности брата, немного пожурил его за молчаливость, и они отправились домой, где их уже ждала добрая тётушка с завтраком…

После завтрака братья разошлись по своим комнатам и занялись делами. Антон закрылся в своей мастерской, желая скорее закончить картину, а Андрей занялся написанием нового стихотворения. Сегодня ему это удалось.

День прошёл быстро. Не успели братья оглянуться, как наступил вечер. К визиту в дом Васильевских Азарины начали готовиться заранее. Уже за пару часов до выхода они примеряли свои парадные костюмы. Наконец, всё было готово – можно выходить. Андрей сообщил Дарье Трофимовне, чтобы она не ждала их к ужину и что вернутся они довольно поздно. А Антон взял из мастерской одну из своих работ, чтобы подарить Васильевским. Картина была небольшая, поэтому её можно было спокойно нести в руках.

Не дожидаясь извозчика, Азарины пошли пешком на Посадскую улицу, благо идти было совсем не далеко. Карманные часы Андрея показывали половину девятого, поэтому братья шли не спеша. Город потихоньку погружался в темноту. Солнце одаривало Пятигорск последними лучами. Голова Машука постепенно окутывалась туманом. Серые клочки облаков, будто змеи ползали вокруг вершины. Несмотря на то, что солнце уже почти скрылось за горой, воздух был тёплым. Становилось душно.

Наконец, Азарины дошли до назначенного места. Дом, в котором жили Васильевские, пылал огнями - во всех комнатах горели свечи. У ворот стояли два экипажа. Из одного из них выходили люди. Сначала оттуда выпорхнула девушка в синем платье, потом медленно выполз пожилой мужчина с резной, видимо очень дорогой, тростью. Братья с минуту наблюдали за тем, как они входят в дом, и пошли следом.

На входе их приветствовал лакей и, узнав предварительно их фамилию, повёл в глубь дома. Надо сказать, что дом Уварьиных (так его называли, потому что это была фамилия владельцев дома) был очень большим по Пятигорским меркам. Приехавшие на воды столичные дворяне часто нанимали его для проживания.

Антона и Андрея провели в гостиную. Слуга объявил, что прибыли господа Азарины. Гости, сидевшие на диванах, невероятно оживились, услышав новую фамилию. Братья зашли в комнату, которая была обставлена по всей моде: изящные диваны и кресла, столики из красного дерева, бронзовые канделябры…

 - А вот и наши гости! – громко произнесла княгиня Васильевская, как только они вошли. На ней сегодня было бордовое платье из бархата и множество сверкающих и переливающихся украшений: серьги, колье, браслеты и кольца. – Андрей Сергеевич Азарин и… – представила она Андрея и остановилась.

- И Антон Сергеевич, мой младший брат, - помог ей Андрей.

После представления Азариных из кресла встал высокий пожилой мужчина и отрекомендовался сам. Это был князь Александр Михайлович Васильевский. Он изъявил желание на правах главы семейства представить всех гостей этого званного ужина.

     В гостиной кроме братьев Азариных, князя и княгини Васильевских было ещё несколько человек. Тот самый старичок, выходивший из экипажа на глазах у Азариных, оказался князем Павлом Петровичем Лавровым, а девушка, сидевшая подле него на диване – его приёмная дочь Ольга Павловна, ровесница Софии.

Князь Лавров не произвёл особого впечатления на братьев, а вот Ольга, напротив, очень понравилась, особенно Андрею. Она представляла собой хрупкое невесомое создание, как уже упоминалось, в синем платье, с такими же синими глазами, прикрытыми густыми ресницами так, что нельзя было разглядеть их блеска. Длинные светлые волосы Ольги Павловны были собраны в простую, но довольно милую причёску, лицо её было открыто, ни один локон не спадал на него. Само лицо было привлекательным: пухлые губки, красивые глаза, нежный румянец, тонкие линии бровей…

Затем представили другого мужчину. Ему на вид было около пятидесяти лет, а, сколько на самом деле, не знал никто. Князь Васильевский сообщил, что это граф Берталов. Он тоже не вызвал особой симпатии у Азариных, что было не удивительно.

Все были в сборе, не было лишь князя Климова, которого тоже приглашали. София тоже пока не вышла к гостям. Антон уже начал немного беспокоиться. Его тревожные мысли прервал Андрей, который тихо напомнил ему о подарке, принесённом для Васильевских. Младший Азарин достал небольшой свёрток, который до этого держал в руках, положил его на стол и развернул. Он достал оттуда картину в простой деревянной раме и подошёл к князю и княгине.

- Позвольте мне в знак благодарности за ваше приглашение подарить вам мою картину. Я написал её совсем недавно, несколько дней назад. Надеюсь, что вы примете мой скромный подарок.

- Как можно отказывать вам, милый молодой человек! Мы с радостью примем ваш дар! – воскликнула княгиня.

- Примите нашу благодарность, - сказал князь.

Антон передал своё произведение в руки Васильевских. Они долго с восторгом рассматривали картину, гости тоже присоединились. Похвальные возгласы сыпались в адрес картины и её молодого создателя. Это был тот самый пейзаж, который Антон писал в гроте Дианы, тот самый, который так понравился княжне Софии Александровне. Именно поэтому художник решил подарить эту картину Васильевским, чтобы оставить хоть какую-то память о себе.  

На холсте, обрамлённом деревянной без всяких изысков рамой, был изображён взмывающий ввысь прекрасный и гордый Машук со всеми его скалами, каменными выступами, деревьями и цветочными островками. Небо суровое и хмурое, пропитанное летним дождём, не придавало картине ни единого оттенка мрачности, наоборот, освежало пейзаж. Каждый мазок, каждый штрих находился на своём месте. Картина, безусловно, была написана талантливым художником, и это отмечали все присутствующие.

В довольно шумную гостиную вошёл князь Климов, и тут же влился в общую беседу. Сначала он поприветствовал всех гостей, потом осведомился, из-за чего ведётся спор. Когда изумлённому молодому князю объяснили суть дела и показали подаренную картину, он тоже принялся её нахваливать и заявил, что очень гордится знакомством с таким талантливым художником, как Антон Азарин.

Через некоторое время в гостиную вошла София. В светлом платье необычайного фасона, расшитом бисером и нежными кружевами, с цветком, вплетённым в волосы, она была похожа на ангела…  Увидев, что все гости уже собрались, она немного смутилась, поприветствовала всех и подошла к родителям. Они показали ей подарок мсье Азарина-младшего, на которого княжна упорно старалась не смотреть, и лично представили ей молодого художника.

И София, и Антон очень правдоподобно «сыграли» своё знакомство, так что никто из присутствующих ничего не заподозрил. Наконец, все отправились в столовую, где уже всё было готово для ужина.

Во главе стола сидели князь и княгиня – хозяева вечера, на этой же стороне расположились князь Лавров и граф Берталов. Молодёжи отвели места в противоположном конце, чему они все были несказанно рады, не желая вести общую беседу со старшим поколением.

Подали горячее, трапеза началась, зазвенели тарелки, вилки, ложки, ножи, запели свою привычную песнь бокалы. Шум разных голосов наполнил комнату. Завелась беседа, старшее поколение говорило о довольно скучных, как казалось «младшему» углу, вещах: о целебных действиях вод, о погоде, о приезжих столичных дворянах, о планах, которые два князя, княгиня и граф строили на будущее.

- Не плохо было бы найти в Пятигорске хорошую партию для моей Олли, - протяжно говорил князь Лавров, подкручивая свои усы. «Олли» он ласково называл свою приёмную дочь Ольгу.

- О, как это мило, - протянула княгиня Васильевская. – Это очень важное дело. А у вас есть уже кто-нибудь на примете?

- Пока не нашёл подходящую кандидатуру, - вздохнул князь. – Но я надеюсь, что моей Олли понравится кто-нибудь из хороших молодых людей. Главное моё условие – взаимность чувств, а потом уже положение.

- Как это любопытно! – всплеснула руками Анастасия Павловна. – Не думала, что вы, князь – такой сентиментальный…

- Мы с супругой желаем достойного мужа для нашей дочери, - поддержал жену Александр Михайлович.

- Конечно, конечно! Полностью согласен с вами. Это тоже очень важно, - согласился Лавров.

 - К чему эти сантименты? – прогудел своим громким голосом граф Берталов. – Вот в наше время как было: никаких там чувств. Родители согласны, и всё тут! А то заговорили – любовь, любовь…

- Да, да, да, - закивала головой княгиня. Затем разговор перешёл на ещё более скучную тему.

Зато в противоположном конце стола скучать было некогда. За вкусной едой и напитками разговор у молодёжи шёл куда живее, чем у старшего поколения. Сначала обсуждали свои впечатления о Пятигорске, потом заговорили на «культурные» темы. Андрей вдохновенно рассказывал о работе в редакции, прочитал несколько своих стихотворений, чем привёл в восторг публику, в особенности женскую её половину. Антон, отличавшийся более скромным нравом, по просьбе Климова довольно неохотно рассказывал о живописи и о создании картин. Его слушали с таким же интересом. София всё то время, что длилась трапеза, не сводила глаз с молодого художника, а он, так же как и Григорий Петрович Климов, смотрел на неё. Вскоре эта троица стала вести общий разговор на отвлечённую тему, а Андрей мило беседовал с княжной Ольгой.

Ужин длился около часа. Всё это время разговоры старших и младших не пересекались, разве что иногда одни обращались к другим, чтобы выяснить или уточнить что-нибудь. Но всё-таки, зорких родительских глаз нельзя обмануть. Васильевские, в частности, княгиня Анастасия Павловна наблюдали исподволь за дочерью, князь Лавров делал то же самое. Он заметил, что его приёмная дочь охотно и довольно мило общается с мсье Андреем Азариным. Княгиня же, в свою очередь, ничего не заподозрила, наоборот, отметила, что князь Климов очень галантно обращается с Софи.

После ужина хозяева дома повели гостей в сад, чтобы «освежиться». Пока все были на улице, в столовой слуги раздвигали мебель, а приглашённый небольшой оркестр готовил свои инструменты. Васильевские решили устроить танцы, в основном для того, чтобы развлечь молодёжь.

Когда Азарины шли на этот «светский вечер», даже и не думали, что им может быть так весело. Поэтому братья охотно согласились поучаствовать в танцах.

Местный оркестр заиграл. Решили начать с мазурки. От привычного полонеза отказались, решив, что этот танец слишком медленный для столь активных молодых господ. Сначала молодёжь в нерешительности смотрела на старшее поколение, не понимая, можно ли им танцевать. Их смущение развеял князь Васильевский, объявив, что в этот вечер можно всё, и они, удивившись такой свободе, стали складывать пары.

Поскольку число юношей и девушек не совпадало, решили бросить жребий. Граф Берталов эту почётную миссию взял на себя, подготовил тщательно бумажки и сложил их в шляпе. Молодые люди сгорали от нетерпения. Конечно же, Антон мечтал танцевать с Софией, а Андрей с «милой Олли». Но у младшего Азарина был явный соперник, желавший заполучить в партнёрши княжну Васильевскую. На этот раз всё случилось как нельзя лучше: братья Азарины вытянули листочки с отметкой. Право выбора было за ними, и каждый выбрал ту, которую и хотел. Климов немного расстроился, решив, что уж вальс он точно не упустит.

Никогда до сегодняшнего вечера свет не видел подобного «бала», состоящего всего из двух пар. Но самих танцующих это обстоятельство ничуть не огорчало, и они, звонко смеясь, кружились и выделывали разнообразные фигуры под музыку. Оркестр играл настолько громко, что присутствующие не могли слышать их беседы, а разговоры эти, между прочим, были весьма интересны…

- Мсье Азарин, я так много хотела сказать вам, но теперь уже обо всём забыла. Мне вообще теперь не хочется ничего говорить, а хочется только танцевать и веселиться, - улыбаясь своей ослепительной улыбкой, говорила София.

- Так и не говорите, София Александровна! – улыбался Антон ей в ответ. – Тем более, я прекрасно знаю то, что вы хотели мне сказать.

- Неужели вы кроме художественного таланта ещё умеете читать мысли?

- О, нет, поверьте, я такого таланта не имею. Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться – вы хотели беспричинно меня поблагодарить.

- Браво, Антон! – воскликнула княжна, но, спохватившись, добавила. – Ой, Антон Сергеевич… – и снова улыбнулась. – Браво! Вы угадали, именно благодарность я хотела вам выразить. Но отчего же беспричинно?

- Да оттого, что вам совершенно незачем меня благодарить, - спокойно ответил Антон. – Я же не выдал нашего с вами знакомства не только ради вас. Но и ради себя. Поверьте, я не хотел терять вашу дружбу.

- Что вы, Антон Сергеевич! Вы могли и не упоминать об этом! Мы с вами друзья и этого не изменить, - улыбнулась София, поставив точку в разговоре.

- Вы даже не представляете, как мне приятно это слышать от вас, София Александровна, - сказал Антон и, увидев, что танец подходит к концу, добавил: – я очень надеюсь, что, даже если мне больше в этот вечер не выпадет честь танцевать с вами, то мне посчастливиться увидеть вас где-нибудь в Пятигорске, у источника или на улице, и я смогу вам сказать хоть пару слов…

     Эти грустные слова Антона глубоко тронули сердце юной княжны, ведь ей тоже очень не хотелось, чтобы этот «светский вечер» стал последним местом встречи её с молодым художником.

За мазуркой заиграли галоп. На этот раз честь танцевать с Софией выпала князю Григорию Петровичу. Андрей же, желая продолжать быть партнёром Ольги Лавровой, подошёл к её приёмному отцу и спросил:

- Князь, позволите ли вы мне танцевать с Ольгой Павловной? – он ведь знал о правилах высшего света, которые гласили, что нельзя несколько раз приглашать одну и ту же даму, если вы с ней не достаточно хорошо знакомы.

- Отчего же нет, юноша? – удивился князь Лавров. – Я человек не настолько строгих правил, чтобы запрещать своей Олли танцевать.

Получив разрешение, Андрей и Ольга встали невдалеке от Софии и Григория, танец начался. Антон уселся на свободный диванчик и наблюдал за танцующими парами, мечтая танцевать вальс с княжной.

София находилась в хорошем расположении духа и не смущалась общества князя. Она так же весело танцевала, кружилась, отвечала что-то на слова своего партнёра. Её родители с радостью отметили это обстоятельство, решив, что ей действительно нравится Климов. Антон в свою очередь, ничего не отметил для себя, а просто с нетерпением ждал, когда кинут жребий на вальс.

Вот и настал этот долгожданный момент. И снова Андрей и Антон вытянули листочки с отметкой. Еле скрывая радость, братья встали по парам со своими княжнами, и вальс начался. Этот танец был довольно необычен: в середине танца молодые люди поменялись партнёршами. И, если изначально Андрей стоял в паре с Ольгой, а Антон с Софией, то закончили они наоборот.

Вечер подходил к концу. На улице уже было темно, и гостям пора было расходиться. Все сошлись во мнении – ужин, плавно перешедший в маленький бал, прошёл прекрасно. Хозяева дома были довольны, а гости ещё больше. Граф Берталов, сначала показавшийся довольно строгим, оказался очень весёлым человеком и желал непременно повторить встречу. Так же считали и Васильевские, и князь Лавров. Последний, прежде всего, хотел, чтобы его Олли «не сидела дома в обществе старика», как он сам выразился, «а веселилась и радовалась». Молодёжь так же жаждала продолжения и с нетерпением ожидала следующей встречи.

Братья Азарины вместе с князем Климовым и Васильевскими проводили графа Берталова и князя Лаврова с дочерью, и только когда их экипажи скрылись за поворотом, стали расходиться. После прощания с хозяевами дома, Климов пошёл в конец улицы домой, а Азарины также пешком последовали к себе.

Добравшись до дома, Андрей и Антон разошлись по своим комнатам, так как очень устали. Этой ночью их сон был особенно крепок, ведь столько всего интересного случилось с ними за этот длинный июньский день…

Глава IX

Началась новая неделя. Будний день сулил много хлопот, особенно Андрею, так некстати опаздывавшему на службу. Он и его брат легли спать вчера очень поздно, уже за полночь, и поэтому оба не выспались. Андрей наскоро позавтракал и убежал в редакцию, а Антон с заспанными глазами уныло передвигался по дому, ходил из комнаты в комнату. Он решил не спать до обеда, как это сделал бы раньше, а продолжить свою новую традицию и совершить утреннюю прогулку.

Младший Азарин вышел из дому и пошёл по уже привычному маршруту к источникам и городскому саду. Как обычно в это время он думал о своей возлюбленной княжне. Антон всё больше убеждался в своём чувстве к Софии, но не знал, как она относится к нему. Конечно, у него не было и мысли о том, что его чувства взаимны, но ему хотелось верить, что хоть какая-нибудь симпатия к нему со стороны Софии есть. Так он и шёл, погружённый в свои мысли, медленно прогуливаясь по дальней аллее сада, окружённый деревьями, кустарниками и тишиной…

Никого не было в дальней аллее городского сада, но волею судьбы в очередной раз молодому художнику Антону Азарину уготовано было встретить на утренней прогулке своих новых знакомых. Именно они – князь и княгиня Васильевские с дочерью и появились в конце пустынной аллеи.

- Какое невероятное совпадение! – воскликнула княгиня, увидев Азарина. – Мы никак не ожидали снова вас встретить, месье!

- Здравствуйте, князь, княгиня, княжна, - поприветствовал Антон семейство.

Васильевские ответили ему тем же.

- В последнее время мы так часто встречаемся с вами на утренней прогулке, что впору удивиться, - улыбнулся князь Александр Михайлович.

- Ну, тогда простите, что случайно выбираю те же места для прогулки, что и вы.

- Что вы, что вы, мсье Азарин! Мы рады видеть вас! – поспешил разубедить его князь Васильевский. – Напротив, мы даже очень кстати встретились с вами. Давайте присядем, - предложил он, указав на скамейку, стоящую неподалёку.

Антон и князь Александр Михайлович присели на скамейку, а княгиня с Софией стояли около и слушали их разговор.

- Я не знаю, как вы отнесётесь к тому, что я вам сейчас скажу, Антон, но прошу вас выслушать меня внимательно. Мы посоветовались с супругой, нам очень понравилась ваша картина. Вы, безусловно, талантливы! Мы хотели просить вас написать и для нас несколько картин, - спокойно начал князь.

- Я?! – вскочил со скамейки Антон, но потом одумался и сел на место. – Простите, князь, просто такое предложение для меня очень, я бы даже сказал, весьма неожиданно…

- Я вас понимаю, - улыбнулся Васильевский. - Но, что вы мне ответите?

- Не хочу разочаровывать вас, князь, но, насколько я понимаю, вы ненадолго в Пятигорске. Я боюсь, что не успею закончить работу.

София вздрогнула от неожиданности. Она вдруг подумала, что всё пропало, что родители заподозрят их знакомство с Антоном. В её голове пронеслись все события её жизни на водах…

- Я вижу, вы неплохо осведомлены… – протянул князь.

- Откуда вы знаете о наших планах? – удивилась княгиня, и своим удивлением ещё больше напугала дочь.

- Простите, что заставил вас сомневаться в моей порядочности. Поймите, я живу в Пятигорске с самого рождения, и каждое лето вижу людей, таких как вы, приехавших отдыхать и лечиться на воды. За это время я успел разобраться в их жизни, и я знаю, что те, кто приехал в июне, по обыкновению проводят здесь неделю-другую, а потом переезжают в Кисловодск. Таковы здешние правила… Из Кисловодска иные отправляются в Петербург или Москву, а иные по другим маршрутам, - объяснялся Антон.

- Хм… Вы очень разумно говорите, Антон. Это вы должны нас простить за наше невежество. Нет чтобы здраво подумать, я сразу решаю, что это какой-то заговор! – укорял себя князь Александр Михайлович. – Ещё раз прошу прощения за мою чрезмерную подозрительность!

- Ничего, князь, я понимаю вас, - спокойно ответил Антон. – Ну, так что вы решаете насчёт картин?

- Ах, да, мы же с вами об этом и говорили! Ну что ж, я полагаю, что нам не помешает остаться ещё на некоторое время в Пятигорске. Мне здесь нравится, жене и дочери тоже, стало быть – остаёмся!

- Папенька, спасибо! Спасибо, что позволили нам остаться! – подбежала к отцу радостная княжна. Ведь это именно она уговорила родителей остаться в Пятигорске, а когда узнала их намерение заказать у Азарина-младшего картины, то ещё больше обрадовалась.

- Позвольте мне узнать, что именно я должен писать? Пейзаж, а может быть – портрет? – спросил Антон.

- Да, да, это же самое главное. Мы желаем, чтобы вы писали портрет нашей дочери. Пейзаж у нас уже есть, благодаря вам, а портрет как раз кстати.

- Один портрет? И всё? Я подумал, что вы хотите несколько картин.

- Вы очень прозорливы, молодой человек. Мы действительно хотим ещё одну картину, только сказать об этом хотели позже. Но, видимо, придётся сейчас, - начал князь. – Дело в том, что мы собираемся ехать на пикник в субботу. Пикник будет в очень живописном, как говорят, месте. Мы хотели пригласить вас и вашего брата, будут те же самые лица, что и вчера на ужине и ещё несколько важных господ. И мы подумали, что если нарисовать этот пикник? Красивая природа составит пейзаж, и людей тоже можно будет нарисовать, только совсем маленькими… Вы меня понимаете?

- Да, я прекрасно вас понял. Мне очень приятно ваше приглашение, и вдвойне приятней, что мне удастся порисовать на этом пикнике. Когда можно приступать к написанию портрета княжны?

- Когда вам будет удобно. Можно даже сегодня. Только скажите, что для этого необходимо и куда нам нужно приехать.

- Всё необходимое для рисования у меня есть. Я могу предложить Софии Александровне свою мастерскую. Она находится прямо у меня дома. Но, будет ли это удобно…

- А, что, если вам рисовать у нас? – осведомилась княгиня.

- Тогда нужно выделять отдельную комнату. Я же не смогу каждый день привозить и увозить свои принадлежности…

- Софи, - обратился князь к дочери. – Мсье Азарин предлагает писать твой портрет у него в мастерской. Ты согласна, каждый день ездить к мсье Азарину?

-  Да, папенька. Если вы позволите мне это, я согласна. Главное, чтобы был скорее готов мой портрет, - в конце фразы княжна улыбнулась и украдкой посмотрела на художника, который в скором времени будет писать её портрет.

- Решено. Мсье Азарин, мы будем ездить к вам ежедневно. Только объясните, как вас можно найти.

Антон продиктовал князю свой адрес и разъяснил, как добраться.

Всё было решено, разговор завершён. Семейство Васильевских попрощались с Антоном и отправились завтракать. Азарин-младший сделал то же самое. Молодой художник пребывал в таком прекрасном расположении духа, что по пути домой, решил забежать в редакцию к брату, преподнести ему такую новость – он будет писать её портрет!

- Андрей, ты даже представить не можешь, что произошло! – кричал Антон, когда вбежал в кабинет брата.

Азарин–старший в это время сидел за письменным столом и что-то писал.

- Что случилось?! – испугался Андрей. – Не томи, говори скорее!

- Я буду писать её портрет! – воскликнул не без гордости Антон.

- Её? Хм… Ну, могу предположить, так как вариантов совсем немного, что ты будешь писать портрет княжны Софии Александровны Васильевской, - спокойно ответил Андрей на такой бурный порыв младшего брата.

 - Какой ты скучный! – заметил Антон. – Ты даже не спросил меня, кто мне заказал её портрет, и при каких обстоятельствах. Но у меня есть новости и для тебя! – посмотрел он лукаво на брата. – Ты ведь мечтаешь ещё раз встретить княжну Ольгу Лаврову?

- Говори! Я тебя слушаю и не перебиваю! – обрадовался Андрей и вскочил со стула.

- Сегодня на утренней прогулке по городскому парку я встретил Васильевских всех троих. Они, я не знаю, случайно или нет, выбрали для прогулки тот же маршрут, что и я – дальнюю аллею. Я был весьма удивлён этой встрече, Васильевские тоже. Но князь сказал мне, что очень рад встретить меня, так как у него ко мне разговор. Оказывается князь и княгиня много говорили обо мне и о моём пейзаже, что я подарил им. Обоим понравилась моя картина, и они решили заказать у меня портрет своей дочери. Я отметил, что София была этому очень рада. Ты, вероятно, хочешь спросить меня, при чём тут Ольга? Что ж, не буду тебя утомлять. В субботу мы приглашены на загородную прогулку и пикник. Там будут Васильевские, несколько важных господ и все те, кто присутствовал на вчерашнем ужине. Вы будете там веселиться и любоваться природой, а я буду вас писать, - рассказал Антон всё по порядку.

- Спасибо, братец! Ну, уважил ты меня новостью! Я тебе должен быть так благодарен! Если бы не ты, не видать мне ни высшего общества, ни… милой Ольги Павловны.

- Андрей, не пугай меня. Может быть, с нас хватит одного безумца, который влюблён в светлейшую княжну? – с некоторой иронией в голосе спросил Антон.

- Каким ты сделался едким… – хмыкнул Андрей. – Нет! Не хватит! Теперь, похоже, нас двое…

Глава X

Утро. Обычное июньское утро, обещающее жаркий и трудный день. Утренний туман потихоньку сходил с вершины Машука и окутывал город, превращаясь в лёгкую серую дымку. Солнце лениво вставало где-то на восточной стороне неба, будто не хотело просыпаться. Пятигорск снова оживал после ночного сна: как всегда уличные торговцы спешили расставлять свои товары в лавках, ожидая ранних покупателей, отдыхающие выходили из своих наёмных домов и пансионов, чтобы испить целебной воды перед едой.

Семья Азариных пробудилась сегодня раньше, день предстоял действительно трудный. В доме ждали гостей: семья Васильевских должна была приехать после обеда, чтобы Антон мог, наконец, начать писать портрет княжны Софии. О, как молодой художник ждал этого часа! С самого утра, толком не позавтракав, начал готовить мастерскую к приезду важной гостьи. Он протёр везде пыль, хотя никогда не делал этого прежде, аккуратно расставил картины, приготовил место для работы. Самое главное – Антон тщательно спрятал уже готовый портрет княжны, тот самый, что он написал сразу после знакомства.

Пока младший племянник наводил порядок в своей мастерской, а старший отбыл на службу в редакцию, Дарья Трофимовна взяла на себя первый этаж. Особенное внимание она уделила уборке гостиной, где должны были разместиться князь и княгиня, пока их дочь будет позировать. Надо сказать, что гостиная в доме Азариных была одной из лучших комнат, ведь обстановка здесь осталась прежней, какой и была десять лет назад, когда был жив глава семейства. Добротные диваны и кресла, обитые мягкой тканью, конечно, не выглядели новыми, но производили впечатление приятное и создавали уют. В начищенные серебряные канделябры, тоже оставшиеся с «былых времён», всегда были вставлены новые свечи, а в хрустальной вазе стояли живые цветы… Как считал Андрей, всегда стремившийся ко всему «светскому», гостиная в доме, независимо от положения, должна быть всегда хорошо обставленной и производить впечатление достатка. И старший Азарин был прав. Хотя он, конечно, и подумать не мог, что в его доме могут быть такие «высокие» гости…

- У вас очень уютно, мсье Азарин, - заметила княгиня Васильевская, войдя в гостиную, куда её вместе с мужем и дочерью проводил Антон.

- Благодарю вас, княгиня, - ответил младший Азарин. – Чувствуйте себя здесь как дома, если вам что-нибудь понадобится, позовите мою тётушку Дарью Трофимовну, - это уже относилось ко всем.

- Спасибо. Может быть, перейдём сразу к делу, - скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил князь Александр Михайлович.

- Да, конечно. Тогда вам следует пройти в мою мастерскую.

Через несколько минут все уже стояли в комнате, которую Антон называл мастерской.

- Теперь я понимаю, что помогает вам создавать такие чудесные картины! – воскликнула княгиня. – Вероятно, здесь обитает ваша Муза? Мастерская очень светлая. Позвольте полюбопытствовать и взглянуть на ваши картины?

- Да, было бы неплохо посмотреть, - сказал князь.

- Всенепременно! Я сам хотел вам показать их, - ответил Антон и подошёл к стене, подле которой стояли картины. Он начал перебирать их и показывать Васильевским.

Вот горный пейзаж, который молодой художник нарисовал совсем недавно, вот ваза с нежными полевыми цветами, вот бурная речка, протекающая в ущелье между двумя грозными скалами, всадник, погоняющий свою лошадь…

- А эта что за чудная картина? – осведомилась княгиня, заметив, как изменилось лицо Антона, когда он достал очередной шедевр.

На фоне чистого светлого голубого неба, на выступе крутого горного склона, образующем маленькую каменистую площадку, стояла милая юная девушка в розовом платье, придерживающая шляпку. Ветер колыхал её русые волосы… Это была та самая картина, написанная Антоном после встречи с Софией у сероводородного источника. Он совершенно забыл про неё и теперь, когда картину увидели строгие родители девушки, очень заволновался.

- Да, это так – набросок… – махнул рукой Антон, пытаясь отвлечь внимание гостей от данной картины.

- Очень красиво! – тихо восторгалась София, не сказавшая до этого момента ни единого слова, кроме сухого приветствия.

- Вам правда нравится? – с опаской спросил Антон.

- Бесподобно… – ахнула княжна и подняла на художника свои бездонные глаза. Он чуть было не утонул в них, но вовремя опомнился.

Как выяснилось, Васильевские не узнали в девушке, изображённой на картине, свою единственную дочь. Но им очень понравилось, и они ещё больше укрепили своё желание заказать портрет именно у Антона. Азарин был несказанно рад и, обговорив условия и пожелания важных господ, намеревался скорее приняться за эту работу.

Князь и княгиня вернулись в гостиную, где Дарья Трофимовна подала им чай с вареньем и только что испечёнными булочками. Васильевские были приятно удивлены таким тёплым приёмом и принялись за чай, пригласив Дарью Трофимовну составить им компанию.

Антона же ждала кропотливая работа, но, несмотря на всю сложность задачи, он с удовольствием принялся за неё. Накинув свой рабочий халат, Антон достал из ящика кисти, краски, прочие принадлежности и разложил их возле мольберта, на который уже был натянут холст.

- Ну, что ж, начнём? – спросил он Софию.

- Да, пожалуй, - улыбнулась княжна. – Только скажите прежде, что мне нужно делать?

- Ничего особенного вам не нужно, просто садитесь в это кресло, устраивайтесь удобнее и смотрите прямо в мою сторону, старайтесь сильно не шевелиться.

- А вы говорили, ничего сложного… Я попробую следовать вашим советам.

- Вот и славно! – сказал Антон и принялся за работу.

Как он был благодарен судьбе за эту возможность писать её портрет! Большего и желать было нельзя: он находится рядом с ней, может, даже должен смотреть на неё, ловить каждый взгляд, каждую улыбку… И так будет длиться не один день. Он может даже говорить с ней – о счастье! Но только, как начать?

- Простите, мсье Азарин, могу ли я говорить с вами во время работы? – тихо спросила София, будто опасаясь, что её услышат.

- Думаю, можете, княжна. Только я вас прошу, называйте меня просто – Антон.

- Хорошо, если вам так удобнее, - улыбнулась она.

- Благодарю вас.

- Могу ли я спросить вас? Я, признаться, так давно хочу задать вам вопрос, но ждала, когда маменька с папенькой уйдут…

- Спрашивайте, - ответил Антон и немного заволновался.

- Эта картина с девушкой в розовом платье… – София не успела договорить до конца.

- Да, это вы, княжна, - Антон перебил её.

- Так странно… вы понимаете меня с полуслова… Я ещё не успела задать вопрос, а вы уже знаете ответ…

- Так бывает, - почему-то вздохнул Антон.

- Вы думаете? – удивлённо спросила София и снова взглянула на него своими бездонными глазами.

- Уверен.

Глава XI

Прошло несколько дней. София с родителями каждый день приезжала в дом к Азариным, каждый раз им оказывался неимоверно тёплый приём. Родители Софии разговаривали с Дарьей Трофимовной, которая по случаю прихода гостей всегда одевала своё «парадное» платье. Васильевские много узнали об Азариных во время этих бесед за чашкой чая с их тётушкой. И если до этого они думали, что братья совсем не дворянского рода и совершенно бедны, то сейчас окончательно разуверились в этом. Теперь князь и княгиня Васильевские даже немного сочувствовали Андрею и Антону, с которыми так «несправедливо» обошлась судьба… В связи с этим супруги решили, если портрет их дочери выйдет удачным, заплатить Антону за работу немного больше, чем они договаривались.

Сам молодой художник о намерении его важных заказчиков не знал, но всецело отдавался работе над картиной. Когда София по нескольку часов в день позировала в его мастерской, он старался запомнить её образ как можно тщательней. А когда юная княжна уезжала, он вновь садился за работу и, бывало, рисовал до самого утра.

Сегодня был как раз один из таких дней, когда Антон, совершенно не выспавшийся, вышел встречать Васильевских у крыльца своего дома. Как обычно, он и княжна София Александровна пошли наверх в мастерскую, а князь и княгиня остались в гостиной.

- Что-то вы сегодня неважно выглядите… – протянула Софи, входя в мастерскую и пристально осматривая Антона.

- Пустяки, - махнул он рукой. – Не стоит беспокоиться, княжна.

София не нашла слов для ответа и просто промолчала. Прежде, чем сесть в привычное кресло, она подошла к стоящему напротив него мольберту и посмотрела на свой неоконченный портрет.

- Что это, Антон? – удивилась Софи.

- Вам что-то не нравится? – испугался он. – Вы сразу говорите, ещё не поздно исправить.

- Нет, что вы, портрет бесподобен. Я даже удивляюсь, неужели я такая красавица в жизни, как на холсте… – вздохнула княжна и добавила. -  Но вчера, когда я уходила, он был другим. Сейчас он много изменился. Я поняла, отчего вы такой усталый! Вы работали всю ночь?

- Да. Но я думал, что вас это порадует. Вы ведь хотите, чтобы ваш портрет был готов как можно скорее.

- Я бы так не сказала… – задумалась София и улыбнулась. – Знаете, Антон, мне так нравится общаться с вами, что даже хочется, чтобы вы меня рисовали подольше.

- Да? – удивился молодой художник. – Мне очень приятно это от вас слышать, София Александровна.

- Но вы всё-таки отдыхайте, Антон. Не стоит работать целыми днями и ночами. Хотя, признаюсь вам, я удивлена вашему таланту. Так красиво меня ещё никто не рисовал! Я даже слишком красива на этом портрете.

- Я стараюсь рисовать вас такой, какая вы на самом деле. А на самом деле вы настолько красивы, что простыми красками этого не передать.

- Я думаю, вы преувеличиваете! – неловко отмахнулась София от неожиданного комплимента.

- Гляделись ли вы в зеркало? – неожиданно пылко и выразительно произнёс Антон.

София вздрогнула. Этот вопрос заставил её заволноваться, ведь она поняла, что хотел этим сказать Азарин. Да, он восхищался её красотой и был влюблён. Но пока это она не совсем осознавала. Княжна Софи решила, что это всё его творческая и непредсказуемая натура художника.

- Я думаю, пора начинать, - серьёзно сказала она и села в кресло.

Антон ничего не ответил, а просто подошёл к мольберту и начал работу. Он рисовал, но голова его была занята разными мыслями – мыслями о той, которую он сейчас рисует…

 «Она была ошеломлена моим вопросом! Что же я сделал? Зачем я это сказал? – мысленно ругал себя Антон. – Но, похоже, она задумалась… Да, она поняла, кажется, мои чувства! Или нет… А что лучше: да или нет? Не знаю… Надо будет посоветоваться с Андреем…»

Несколько часов подряд Антон работал над картиной. Всё это время и он, и София молчали – им просто не хотелось разговаривать, да и говорить было нечего. Антон думал о чём-то своём, Софи делала то же самое. Потом, по настоянию Васильевских-старших, решили сделать небольшой перерыв на чай. Далее – опять работа несколько часов.

     Наконец семья Васильевских уехала, наступил вечер. Впервые Антон хотел, чтобы процесс рисования закончился. Он так ждал прихода старшего брата, что когда Андрей вступил на порог дома, тут же бросился к нему.

- Что-то случилось? – спросил Андрей, когда младший брат позвал его к себе в мастерскую.

- Не беспокойся, ничего страшного не произошло. Просто мне нужно поговорить с тобой, посоветоваться…

- Младший брат решил со мной посоветоваться! Я не ослышался? – изумился Андрей.

- Только не надо иронии, прошу тебя. Это не тот случай. Мне действительно нужен твой совет, - Антон посмотрел на брата умоляющими глазами полными тоски и смятения.

- Извини… – ответил Андрей. – Я тебя слушаю. Чем смогу, тем помогу.

Антон рассказал брату всё, что так беспокоило его весь этот день: о разговоре с княжной, о его неожиданном порыве и о реакции на него. Он показал брату уже почти завершённый портрет. 

- Да… – протянул Андрей. – Ну и ситуация… Я даже не знаю, что тебе посоветовать.

- Ты просто скажи мне, как бы ты поступил на моём месте? А я уж сам решу.

- Хорошо, если представить… – задумался Андрей и заходил по комнате. – Допустим, я попал в такую же ситуацию и влюбился без памяти в княжну знатного и богатого рода. Есть два варианта. Если она знает или же догадывается о моих чувствах, то я непременно объяснился бы. Отсюда следует, что если мои чувства взаимны, то отправился бы просить её руки. Тут уже всё зависит от согласия родителей. Если же она не отвечает мне взаимностью, то я попытался бы забыть её.

- А второй вариант? – с нетерпением спросил Антон.

- Второй значительно проще, мой друг. Не говорить с ней о чувствах, дождаться её отъезда, а потом забыть навсегда…

- И что бы сделал ты?

Андрей задумался. Он был куда решительнее, чем его юный брат и, конечно, выбрал бы первый вариант развязки. Но что же делать, если ситуация Антона намного серьёзней и больше подходит второй… Старший Азарин не знал, что ответить.

- Послушай, Антон, - наконец решил он сказать. – Я и сам не знаю, что бы я выбрал в твоей ситуации, но я тебя прошу, выслушай меня и не принимай близко к сердцу то, что я тебе скажу. Если бы я был знаком с княжной Ольгой Лавровой чуть дольше и если бы мог позволить себе признаться в том, что я люблю её, я бы незамедлительно пошёл к её отцу… – он закрыл лицо руками и глубоко вздохнул.

- Да что же это со всеми нами происходит?! – прокричал Антон и стукнул кулаком по спинке кресла.

- Не горячись. Я тут подумал… Давай дождёмся этого загородного пикника, посмотрим, что будет. А после – будем решать.

- Ты прав, ты как всегда прав.

А до этого самого пикника оставался всего один день…

Глава XII

Наступила долгожданная суббота – день, когда немногочисленное общество собиралось en piquenique (на пикник) к Провалу.

Братьям Азариным снова пришлось в выходной день проснуться раньше, ведь нужно было тщательно подготовиться к прогулке. Дарья Трофимовна с самого утра готовила для своих племянников прогулочные костюмы и собирала еду.

Антон тоже не сидел без дела. Он аккуратно собирал холст, складной мольберт, кисти и краски в небольшой чемоданчик. Младший Азарин прекрасно понимал, что, когда светское общество вместе с его братом будут отдыхать, ему предстоит много и упорно работать над необычным заказом. В душе он надеялся, что увидев его творчество, кто-нибудь из участников пикника пожелает заказать у него картину, а может быть и не одну…

И вот, когда стрелки карманных часов Андрея показывали два часа пополудни, группа из десяти человек в сопровождении небольшой повозки и слуг двинулась в путь. Сегодня в «светский круг», которым окружили себя Васильевские, добавилось ещё несколько незнакомых Азариным лиц. Вот все участники этой прогулки: князь, княгиня и княжна Васильевские, их неизменный спутник князь Климов, братья Антон и Андрей Азарины, князь и княжна Лавровы и ещё два немолодых офицера, знакомые князя Васильевского – господа Уткин и Ромельштейн.

Место, где решено было провести  piquenique – Провал – не что иное, как отверстие в горе, похожее на кратер. Он находится на отлогости Машука в версте от Пятигорска. Провал считается одной из достопримечательностей этого края и местом весьма живописным. Все отдыхающие, приехавшие на воды, непременно хотят посетить его.

Наконец добрались до назначенного места. Пока слуги готовили место для пикника на поляне, решено было подниматься на гору. К Провалу ведёт узенькая тропинка, окружённая мелкими кустарниками и скалами. Все ступали аккуратно, стараясь не сделать лишнего шага в сторону. Впереди шли братья Азарины, которые лучше знали местность, так как не раз бывали здесь. За ними, не отставая, шли две княжны – София Васильевская и Ольга Лаврова. Первая следовала в сопровождении князя Григория Петровича Климова. Вторая же неоднократно принимала руку помощи от Андрея, который помогал Ольге преодолевать сложные участки пути. За молодёжью тихим шагом следовали супруги Васильевские, князь Лавров, а также господа Уткин и Ромельштейн.

На протяжении всего пути князь Климов пребывал в лёгком смятении – находиться рядом со своей возлюбленной княжной Софией или же помогать её родителям, взбираться на гору. Решение было принято и, с невероятно грустным выражением лица, Григорий Петрович тихо сказал Софии:

- Простите, княжна, но я должен помочь вашим родителям взобраться на эту коварную гору.

- О, да. Конечно. Это очень благородно с вашей стороны. Mersi, monsieur, - спокойно ответила Софи, ничуть не огорчившись отсутствию кавалера.

- Позвольте мне подать вам руку, София Александровна? – спросил Антон, когда Климов удалился, спустившись чуть ниже, туда, где шли князь и княгиня Васильевские.

- Благодарю вас, Антон. Но кто же поможет вам? Ваша ценная ноша только усложняет вам путь… – это говорила княжна о чемоданчике Антона, где лежали его принадлежности для рисования.

- Ах, вы об этом? Моя ноша не так тяжела, как вам кажется. Я надеюсь сегодня удивить вас набросками моей будущей картины, которую заказал ваш отец.

- Поверьте, княжна, если мой брат сказал, что удивит – это у него точно получится! – вступил в разговор Андрей.

- Я верю и буду с нетерпением ждать начала вашей работы. Позвольте поинтересоваться, как поживает мой портрет? – спросила Софи.

- Я надеюсь вскоре закончить его, - спокойно ответил Антон.

- Как скоро?

- Думаю, дня через три.

- Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, о каком портрете идёт речь? – спросила княжна Ольга Лаврова, которая шла рядом с Андреем.

- Тут нет никакой тайны, милая Олли! Я не рассказывала вам, что мсье Антон пишет мой портрет, прошу меня простить за мою скрытность… – ответила София подруге.

- Что вы, я не могу на вас сердиться! Но как это прелестно, Софи! – воскликнула Ольга. – Это, наверное, так приятно позировать для портрета! Я надеюсь, вы покажете мне его?

- Конечно, конечно, покажу, Олли! Быть может, Антон сделает вам честь и нарисует и вас? – последнее было обращено к молодому художнику.

- Если вы пожелаете, непременно и вас нарисую! – улыбнулся Антон.

- Сегодня же поговорю с папенькой насчёт портрета! – обрадовалась княжна Ольга.

- А я, если вы позволите, посвящу вам стихи, Ольга Павловна! – воскликнул Андрей и улыбнулся.

Так весело следовала к Провалу молодёжь – шутя, смеясь и улыбаясь. Все, кроме Григория Петровича Климова. Но ведь он сам выбрал общество князя и княгини. Понятно зачем: чтобы добиться их ещё большего расположения…

Все пришли к Провалу. Пока остальные любовались красотами, созданными самой природой, Антон и Андрей поднялись чуть выше на гору. Антон разложил свой мольберт и принадлежности для рисования на удобной каменной площадке, а старший брат помог ему. Затем художник сразу, без промедления, принялся за набросок. Андрей, чтобы не мешать ему, вернулся к изумлённому светскому обществу, а главное – к милой Олли, которая за время отсутствия своего кавалера изрядно заскучала.

Покуда Антон был занят наброском, Азарин-старший на правах местного жителя рассказал публике о Провале всё, что знал. Все слушали его внимательно, а потом направились осматривать местность. Дамы боялись подходить к обрыву, да и сами кавалеры неохотно стояли над пропастью и  быстро уходили. Андрей, пользуясь свободой здешних нравов, крепко держал за руку княжну Ольгу Лаврову. Они вместе подошли к провалу, и когда Ольга смотрела вниз, её не испугала бездна, у которой она стояла. Так же поступил и Климов, только в отличие от своего друга, он спросил разрешения у родителей Софии на то, чтобы сопровождать их дочь.

Антон хорошо видел всё то, что происходило внизу, так как с площадки, где он работал, открывался вид ещё прекраснее. Сердце его защемило, когда он заметил, как князь Григорий Петрович держит Софию за руку, как подводит к пропасти, чтобы посмотреть… Антон думал, что это он должен был быть на месте Климова, а сколько всего интересного он мог рассказать ей о провале! Но такова его участь и предназначение – взирать на всех с высоты и рисовать, рисовать и рисовать… Всё-таки Антон не отчаивался и был уверен, что судьба вознаградит его за такое терпение.

- Я вам не помешаю? – послышался позади Антона знакомый ему голос.

Он оглянулся. Перед ним стояла София. Она поднялась на гору, не побоявшись гнева родителей, для того, чтобы увидеть Антона. Да – именно увидеть! Она поймала себя на мысли, что ей без него скучно. И это был уже хороший знак.

Антон улыбнулся, едва скрывая радость, которая так и норовила вырваться наружу из его юного сердца. Вот оно – вознаграждение за его терпение! Всё-таки ему представилась возможность хотя бы несколько минут провести в обществе княжны.

- Антон, я не помешаю вашей работе? – спросила она ещё раз.

- Ой! Простите… – наконец опомнился Антон. – Конечно, нет. Я даже очень рад, что вы пришли.

- Здесь так красиво! – восторженно произнесла Софи.

- Княжна, а ваши родители не будут против того, что вы здесь? – прервал её мечтательные настроения Антон.

- А не всё ли равно? – безразлично протянула она и, увидев как изменилось лицо её собеседника, добавила. – Не волнуйтесь, Антон. Mama и papa увлечённо беседуют с мсье Климовым и осматривают виды. С ними за компанию князь Лавров и господа Уткин и Ромельштейн. А моя подруга княжна Олли отправилась на прогулку с вашим братом. Так что я совершенно одна и мне очень скучно.

- Мне очень жаль, княжна, что я не могу совершить с вами прогулку и показать красивые места, - вздохнул Антон.

- Ничего страшного. Посмотрите, какой чудесный вид открывается перед нами! Вдалеке горы, увенчанные белыми снежными шапками, а внизу ущелье! Красота, нерукотворная красота, не правда ли? – смеялась Софи, и глаза её тоже смеялись.

- Как вы говорите! Просто наслажденье слушать вас! Я не могу с вами не согласиться – это красота…. Я так люблю свой родной край! Думаю, что я не смог бы жить в другом месте.

- Ах, Антон! Как я вам завидую! Вы живёте здесь – в Пятигорске, в городе на водах. Здесь так тепло и светло, такие хорошие люди. А природа! Природа здесь богата на выдумки: Машук, пятиглавый Бештау, минеральные  источники, Провал…. Как бы я хотела жить здесь! – восторженно говорила княжна София, будто изливала душу. И это было похоже на правду, ведь Азарин был единственный человек, которому она могла сказать всё.

- Но как же Петербург, столица? – спросил удивлённо Антон.

- Что Петербург в сравнении с Пятигорском? Я живу там с самого рождения… Он большой, холодный, туманный… Я люблю свой город, он очень красивый, но мне так нравится здесь! Я мечтаю жить в Пятигорске!

Очень живо проходила беседа Антона и Софии. Они так увлеклись разговором, что не заметили, как прошли пол–часа. Художник и княжна говорили о Пятигорске и Петербурге, о своём детстве, о мечтах… Но им пришлось прервать разговор, так как неожиданно пришёл князь Григорий Петрович, чтобы позвать Софию вниз.

- Княжна, вам нужно идти. Князь и княгиня очень переживают, что вас нет рядом. Мы, уж было, вас потеряли, а оказалось, что вы здесь, - произнёс Климов.

- Мы не договорили, monsieur, - спокойно ответила Софи.

- Я думаю ещё представится такая возможность. Вас ждут родители. Идёмте, я вас провожу, - Григорий Петрович подал ей руку.

Княжна эту руку приняла, слегка кивнула головой Антону, и они с князем Климовым ушли вниз по тропинке к провалу, где находились остальные. Княгиня Васильевская была весьма недовольна отсутствием дочери. Когда князь Климов подвёл к ней Софию, она отвела её в сторону и долго и внушительно разговаривала. Дочь молча выслушала выговор, извинилась и пошла вновь любоваться видами, на этот раз в обществе Григория.

Антон же продолжал делать набросок. Изредка он отвлекался от работы и смотрел вниз, наблюдая за тем, что происходит у Провала. На этот раз, видя Софию в обществе Климова, молодой художник совсем не расстроился, так как был уверен, что княжна непременно испытывает симпатию к нему – Антону Азарину…

Прогулка у Провала закончилась. Все уже собирались спускаться вниз. Супруги Васильевские вместе с князем Лавровым и господами Уткиным и Ромельштейном потихоньку продвигались вниз, а молодёжь, то есть Андрей, Ольга, Григорий и София поднялись наверх, туда, где работал Антон. Они в последний раз полюбовались чудесным видом, открывавшимся с высоты, а также помогли Антону собрать принадлежности для рисования, чтобы спуститься вниз на поляну, где всех уже ждал пикник.

На пикнике всё было также: пока все «старшие» вели светскую беседу, молодёжь гуляла недалеко, осматривала местность, любовалась красотами природы, а Антон был занят рисованием. Андрей и Ольга прогуливались вдоль горной речки, а Григорий и София бродили по поляне. И те, и другие вели разговоры довольно сентиментальные, только Азарин-старший и княжна Лаврова беседовали довольно мило, а Климов в ответ на свои высказывания получал сухие и ничего не значащие ответы…

- Я очень счастлив иметь возможность совершать с вами прогулку, - говорил Григорий Петрович.

Княжна ничего не отвечала на такие его высказывания, французские изречения тоже не комментировала. Ей было скучно, но она старалась перебороть свою скуку, хотя получалось плохо. Софи часто меняла темы разговора, пытаясь поговорить со своим кавалером о чём-либо интересном, но ничего из этого не выходило…

- Княжна, ответьте мне, чем же я заслужил такую вашу немилость? – напрямик спросил Климов.

- О чём вы, Григорий Петрович? – не поняла София или сделала вид, что не поняла.

- О том, что вы очень холодны в разговоре со мной. Я имел несчастье надеяться на вашу благосклонность… – не успел он договорить.

- Прошу вас, князь, не сердитесь на меня. Быть может, вам покажется это слишком дерзким поступком, но я хочу вам объяснить причину моего такого настроения.

- Я никогда не смог бы на вас сердиться, София Александровна. Моё сердце не умеет этого делать, - улыбнулся князь.

- Тогда я вам скажу, - Софи помолчала немного и добавила. – Я немного устала от ваших нескончаемых комплиментов, а мне ведь просто хотелось поговорить с кем-нибудь, поделиться впечатлениями…

- Не продолжайте, милая княжна! Не продолжайте! Я понял, понял вас. И я прошу у вас извинений. Мои изречения утомили вас наравне с путешествием в горы. Я готов исправить все свои ошибки.

Пятигорск и окрестности потихоньку накрывал вечер. Воздух становился прохладнее, облака двинулись на места своего ночлега – к вершинам гор. Пикник закончился, пора было отправляться обратно. Вся группа отдыхающих из десяти человек медленно шла в сторону города в сопровождении повозки и слуг.

Пришла пора расставаться, но ненадолго. Завтра господа Васильевские и князь Лавров с дочерью были приглашены в гостеприимный дом Азариных на чай…

Глава XIII

Гости приехали в три часа пополудни. Андрей первым увидел, как большой и красивый экипаж причалил к крыльцу его дома. Он позвал Антона, и братья вместе спустились, чтобы встретить знатных господ. После долгих приветствий, как это обычно бывает, гостей провели в гостиную, где уже был накрыт и сервирован стол.

Дарья Трофимовна снова приготовила много вкусных вещей. Это были и фирменные булочки с корицей, и варенье трёх видов, она даже заказала пирожные в местной кондитерской. Гости как всегда восторгались гостеприимством и уютом дома Азариных. Затем все обсуждали в приятной беседе за чашкой чая впечатления от вчерашней прогулки.

- Никогда бы не подумал, что, приехав на воды, можно не только поправить здоровье, но ещё побывать в таких знаменитых местах и познакомиться с такими замечательными людьми, - улыбаясь, говорил князь Лавров.

- Полностью поддерживаю вашу мысль, Павел Петрович! – добавила княгиня Анастасия Павловна Васильевская.

- Благодарю, мадам! – ответил он.

- Вы успели уже со многими познакомиться? – спросил Антон, не понимая, о ком они ведут речь.

- Святая простота! И излишняя скромность, молодой человек! – весьма грозно произнёс Лавров, но потом рассмеялся. – Я, к сожалению, а может и к счастью, знаком не с таким большим количеством людей, как, например, господа Васильевские. Но я очень рад, что знаком именно с вами и вашим семейством. Признаться, я давно не встречал таких хороших людей как вы и ваш брат – чистых и добрых.

- Нам очень приятно, что вы так высоко нас оценили, но, право, неудобно… – смутился Антон.

- Не смущайтесь, молодой человек. Я всегда вижу, кто достойный человек, а кто – нет.

- Благодарю вас, князь. Простите, может быть, за излишнюю скромность, - сказал Андрей.

- Я бы чаще приезжал на воды… – протянул князь Лавров.

- Так за чем же дело стало, папенька! Давайте так путешествовать с вами всегда? – улыбнулась его приёмная дочь – Ольга.

- Да я бы с радостью, милая Олли! Но ты же знаешь, что я уже не могу переносить столь долгих поездок. Совсем стар стал.

- А вы перебирайтесь сюда, будете жить в Пятигорске, пить целебную воду каждый день, а по выходным и праздникам ездить к Провалу! – предложила княжна София.

- Господь благословит ваше доброе и отзывчивое сердце, княжна! – улыбнулся Павел Петрович. – Я обещаю подумать над вашим предложением.

Живой и весёлый разговор длился долго. Старшее поколение – супруги Васильевские, князь Лавров и Дарья Трофимовна беседовали с молодёжью – Андреем, Антоном, Софией и Ольгой. Все смеялись, шутили, спорили, высказывали своё мнение. Казалось, что присутствующие знают друг друга давно и хорошо.

Время за приятной беседой течёт быстро. Вот уже и съедены все кушанья, приготовленные хозяйкой. Антон по просьбе гостей повёл их в свою мастерскую, чтобы показать картины, которые Лавровы ещё не видели.

Первым зрители увидели портрет княжны Софии Александровны, который был почти готов. Похвалы сыпались на Антона и Софию одна за другой. Азарина-младшего восхваляли как талантливого художника, а княжну Васильевскую, как не менее талантливую натурщицу. Оба немного смущались от такого внимания. Потом гости стали рассматривать уже готовые картины Антона Сергеевича Азарина, которыми восторгались не менее чем портретом. Князь Лавров даже уговорил молодого художника продать ему несколько картин. Они условились, что обговорят это дело чуть позже.

И вот все картины пересмотрены, чай выпит, слова сказаны. Вдруг Андрею приходит в голову мысль – показать гостям сероводородный источник. Он высказал это предложение, и все согласились. А Антон и София обменялись взглядами, понятными лишь только им одним…

Экипаж нанимать не стали и решили пойти пешком, ведь идти было совсем недалеко. До Машука следовали прогулочным шагом по улицам города, прошли мимо бальной галереи и грота Дианы. Затем начали подниматься на гору. Антон шёл впереди, так как эту дорогу он знал лучше других, за ним шествовали остальные.

- И всё-таки Пятигорск – удивительный город! Почему все достопримечательности находятся у вас на такой высоте? – осведомилась княгиня, которая успела устать от недолгого подъёма.

Антон хотел ей что-то ответить, но не успел.

- Гора Машук, маменька, главная достопримечательность этого города! И все самые интересные объекты расположены именно на этой горе, зато как красиво, вы только посмотрите! – София будто прочитала и озвучила мысли Антона.

- Вот мы и пришли! – громко возвестил Андрей, когда все поднялись на каменистую площадку, ту самую, где более недели назад стояли Антон и София.

Перед ними открывался чудесный вид на город, как и в тот знаменательный для художника и княжны день. Солнце освещало весь Пятигорск, и он казался не обычным городом, а городом золотистого цвета, далеко-далеко на горизонте виднелись снежные шапки Эльбруса, которые не всегда показываются из-за дымки…

- Красота! Стоило подниматься на гору, чтобы увидеть это! – сказал князь Васильевский, и все с ним согласились.

Видом города любовались долго. Никто из присутствующих не мог оторвать взгляда от виднеющихся вдалеке гор…

Антон и София, напротив, смотрели друг на друга очень загадочно. Оба вспоминали тот день, когда впервые встретились на этой высоте у этого источника.

- Мечты сбываются, Антон, - шепнула ему на ухо Софи.

- О чём это вы? – спросил он.

- Помните, тогда я сказала, что хочу ещё раз посетить это место? И вот, я снова здесь! – тихо ответила княжна и добавила, на этот раз громко, обращаясь к остальным. – А вы попробуйте выпить воды из источника!

После этих слов княгиня строго посмотрела на дочь, а Антон с Андреем тревожно переглянулись.

- Откуда ты знаешь об источнике, Софи? – спросила княгиня, заподозрив неладное.

«Всё – мы пропали…», - подумал Антон.

- Ты уже успела побывать здесь, дочь? – осведомился князь Васильевский.

- Что вы, папенька! Я же всё время подле вас. Как же я могла бывать здесь? – оправдывалась София, но держалась весьма уверенно.

- Но откуда же ты знаешь, что непременно следует выпить воду из этого источника? – не унималась Анастасия Павловна.

- Простите, что вмешиваюсь, княгиня, но это я рассказал княжне Софии Александровне о целебных действиях местных вод. В особенности сероводородный источник очень полезен. Прошу меня простить… – это Антон решил помочь Софи.

- Это правда? – спросил князь у дочери.

- Да, папенька. Антон Сергеевич поведал мне об источнике, пока мы поднимались… – вздохнула княжна, устав от бесконечных подозрений со стороны родителей.

Но тут княгиня Анастасия Павловна очень ловко переменила тему разговора, как это часто бывает во время светской беседы, и направила его в нужное русло. Все будто забыли о только что произошедшем…

Пока все спускались с каменной площадки к источнику, Антон подошёл к  Софии, которая приняла грустный и задумчивый вид.

- Прошу вас, княжна, простите меня… – тихо произнёс Азарин-младший. – Из-за меня вы попали в такое затруднительное положение. Я не должен был вас впутывать…

- Прошу вас, Антон, не тревожьтесь, - София положила руку ему на плечо. – Вы не виноваты. Это всё моя неосмотрительность.

- Но я всё же хочу извиниться перед вами.

- Право, не стоит. Идёмте лучше к источнику. Ведь, его воды очень полезны, несмотря на то, что вкус у них отвратительный! – она улыбнулась.

Прогулка подходила к своему завершению. После того, как все выпили целебной, но такой неприятной на вкус воды, стали спускаться вниз. Братья Азарины проводили всех своих гостей по домам и отправились к себе.

Завтра начинается новая неделя – решающая неделя в их жизни. Ведь, через несколько дней семья Васильевских переезжает в Кисловодск…

Глава XIV

Три дня пролетели стремительно быстро. Антон почти всё время проводил в мастерской, желая скорее закончить портрет княжны Васильевской. Он полностью отдался работе и даже на некоторое время перестал думать о своей возлюбленной. Антон не видел её уже три дня, и когда, наконец, понял это – ужаснулся.

Молодой художник решил пойти в дом, где жили Васильевские, чтобы поговорить с князем. Нет, не о предложении руки и сердца его дочери, а всего лишь о картине, которая была уже завершена. Антон прекрасно понимал, что являться вот так, без приглашения – признак дурного тона, но и ждать, пока его позовут, тоже не мог.

     Ровно в час пополудни он вышел из дома и направился на Посадскую улицу. До дома, где жили Васильевские, Антон добрался быстро, но зайти через воротца в сад так и не решался. Он бродил взад-вперёд около пяти минут, пока его не окликнули.

- Антон? Что вы здесь делаете? – осведомился князь Климов, который подошёл к Азарину.

- Здравствуйте, Григорий Петрович. Я пришёл к князю, чтобы сказать ему, что картина готова, - спокойно ответил Антон.

- Но я смотрю, что-то вы не торопитесь заходить?

- Я как раз собирался, - улыбнулся художник.

- Тогда не откажите в любезности и позвольте пойти с вами. Я тоже пришёл к князю и его семейству.

- Пожалуйста, идёмте вместе.

Антон и Григорий зашли в сад, потом подошли к двери дома, и Григорий велел лакею доложить об их визите. Молодых людей проводили в гостиную, где сидели князь и княгиня.

- Князь, простите мой дерзкий поступок. Я пришёл к вам без предварительной договорённости. Но поверьте, я пришёл не просто так. Имею честь сообщить вам, что портрет вашей дочери уже готов, - сказал Антон после приветствия.

- В самом деле? – удивился князь Александр Михайлович. – Я не ожидал, что вы так быстро закончите работу. Когда я могу его посмотреть?

- Когда вам будет угодно. Приходите в любое время, - ответил Антон.

- Благодарю вас, мы обязательно приедем за картиной. Ждите нас завтра после обеда. Это как раз кстати, что мы можем забрать портрет. Ведь уже в воскресенье мы уезжаем в Кисловодск.

Антон промолчал, не нашёл что ответить на это, только в его висках будто забили молоточки: «Воскресенье, воскресенье, воскресенье…»

- А вот мы и подошли к теме моего визита. Я пришёл попрощаться с вами, так как тоже уезжаю в Кисловодск, только завтра, - сказал Климов.

- Это правда, князь? – спросила княгиня Анастасия Павловна. – Но отчего же так скоро? Мы надеялись иметь удовольствие видеть вас на балу.

- К сожалению, я не буду там присутствовать. Меня ждёт очень важное дело, которое не терпит отлагательств. Но мы ведь ещё встретимся с вами в Кисловодске, - объяснил Григорий Петрович. – А к вам, Антон, я, если позволите, зайду сегодня вечером, когда Андрей будет дома. Было бы не учтиво не проститься со старым товарищем.

- Конечно, заходите. Мой брат будет очень рад вашему визиту, - любезно ответил Антон.

- Всё-таки как жаль, что вас не будет на балу! – всплеснула руками княгиня. – Думаю, Софи будет расстроена отсутствием своего кавалера.

- Простите, что вмешиваюсь, а о каком бале вы ведёте речь? – осторожно спросил Антон.  

- Вы разве не знаете? – удивилась княгиня. – В субботу будет очередной летний бал в галерее, мы собираемся посетить его.

- Нет, к сожалению, я об этом не знал… – потянул Азарин и вздохнул. – Да и что мне с того…

- Вы разве не пойдёте? – спросил князь Васильевский.

- Мы с братом обычно не бываем на таких приёмах по причине того, что мы там никого не знаем.

- И вы в этом очень ошибаетесь, молодой человек. Теперь-то вы знакомы со многими. И мы, и князь Лавров с дочерью будем очень рады видеть вас. Тем более, именно там мы можем попрощаться с вами перед отъездом, - сказал Александр Михайлович.

- Благодарю вас, князь. Я поговорю с Андреем и, возможно, мы будем на балу.

- Я слышу, вы уже говорите о бале, - улыбнулась София, вошедшая в гостиную.

- Софи, ты так неожиданно вошла… – княгиня строго посмотрела на дочь.

- Позвольте поприветствовать вас, княжна, - подошёл к ней Григорий Петрович и поцеловал руку.

Антон сделал то же самое.

- Как там поживает мой портрет, Антон Сергеевич? – спросила София. В присутствии родителей и князя Климова она называла своего друга по имени и отчеству.

- Я как раз собирался вам сказать, София Александровна, что портрет закончен, и вы можете увидеть его уже завтра.

- Как это замечательно! А картина, которую вы писали во время пикника у Провала?

- Какая ты внимательная, Софи! – заметил князь Васильевский. – Я совершенно забыл о том, что заказал ещё одну картину!

- Зато я не забыл. Благодарю вас, княжна, что упомянули о картине, - улыбнулся Антон и обратился к князю. - Я как раз хотел сказать, что мне нужно ещё два дня, чтобы закончить. Прошу меня простить, но я отдал очень много сил и времени написанию портрета княжны Софии Александровны…

-  Что ж, я думаю, что ничего страшного в этом нет. Работайте спокойно. Даже, если вы не успеете закончить к воскресенью, в чём я очень сомневаюсь, я пришлю посыльного из Кисловодска и, он заберёт картину, - сказал князь Александр Михайлович.

- Благодарю за доверие, князь. Но не стоит создавать лишние хлопоты. Я уверяю вас, уже в субботу пейзаж будет готов, - ответил Антон.

- Может быть, вы пожелаете отведать чай? – осведомилась княгиня у гостей.

И Антон, и Григорий поблагодарили хозяев дома за их гостеприимство, но от чая отказались, так как им пора уже было идти. Они попрощались с Васильевскими: Антон до субботы, а князь Климов до встречи в Кисловодске.

Когда молодые люди вышли на улицу, они условились о встрече в доме Азариных в восемь часов вечера и отправились каждый в свою сторону.

Всё своё время до прихода гостя, Антон посвятил работе над пейзажем, который заказал князь Александр Михайлович Васильевский. Он снова старался увлечь себя делом, чтобы не думать княжне. Поняв, что уже в воскресенье, нет – в субботу, он потеряет её навсегда, молодой художник старался смириться с этим обстоятельством. Антон думал о своём будущем, но никак не представлял себе его, мечтал стать знаменитым, но не видел теперь в этом смысла… Казалось, что вот-вот он впадёт в безумие, но его спасала работа. Сидя за мольбертом, держа в одной руке кисть, в другой – палитру с красками, Антон окунался в прошлое, вспоминал тот piquenique, разговор с Софией. Его жизнь на эти несколько часов превратилась в сплошные воспоминания…

Но была в этом и хорошая сторона. Антон настолько погрузился в атмосферу того памятного дня, что передал все свои чувства, переживания и воспоминания на холсте. От этого пейзаж, который он писал, получился ещё лучше, чем он сам ожидал.

- Не хочешь спуститься, посидеть с нами? Жорж уезжает, ты должен быть рад. Только я надеюсь, в его присутствии ты не выкажешь этой радости,  - сказал Андрей, заглянув в мастерскую, где работал младший брат.

- Что? – спросил Антон, удивившись.

- Я говорю, что у нас гость – Жорж Климов. Он уезжает завтра в Кисловодск. Ты же сам сообщил мне об этом. И я спрашиваю тебя, не желаешь ли ты спуститься вниз и посидеть с нами? – повторил Андрей.

- Что? – ещё раз спросил художник, но осёкся. – Ой, то есть, я хотел узнать, уже, что восемь часов?

- Понятно… – протянул Андрей. – Ты совсем заработался! Да, уже восемь. Нельзя же столько сил отдавать живописи! Пойдём в гостиную!

- Да, ты прав. Я действительно увлёкся, даже не заметил, как время пролетело. Скажи Григорию Петровичу, что я сейчас приду, только переоденусь, - ответил Антон.

Андрей вернулся к другу, которому, несмотря ни на что, он был всё-таки рад, а Антон спустился в гостиную через пять минут, уже переодевшись. Молодые люди долго разговаривали о путешествии Климова, о его впечатлениях, пили вино и ели вкуснейшие яства, приготовленные Дарьей Трофимовной. Князь Григорий Петрович объявил братьям о том, что он серьёзно намерен расстаться с холостой жизнью.

- И это уже вопрос решённый? – спросил Андрей осторожно.

- Да. Остались простые формальности. Её родители согласны, мои тоже – всё складывается просто прекрасно!

- Родители, родители… Почему же ты не говоришь ни слова о твоей невесте? – снова спросил Андрей.

- Я думаю, вы уже поняли, о ком я говорю. Так вот, княжна София Александровна не знает о будущей свадьбе. Её родители должны ей сообщить об этом на днях.

- Не знает?! – громко переспросил Антон. – Но как же вы… Она же первой должна была узнать…

- Я уверен, что у княжны есть взаимные чувства ко мне. Мне тяжело было сказать ей обо всём, поэтому князь и княгиня любезно согласились сами поговорить с дочерью.

- Я желаю… – после некоторой паузы хотел Андрей сказать, но остановился и поправил себя. – Мы желаем тебе, Жорж, счастья и благополучия в браке.

- Благодарю вас, друзья мои! Сожалею, что не могу пригласить вас на помолвку, она будет в Петербурге.

- Ничего страшного. Мы вышлем вам поздравление по почте, - нашёл в себе силы сказать Антон.

После ужина Андрей пошёл провожать Климова, а когда вернулся, сразу побежал наверх, в комнату своего младшего брата. Андрей видел, как тот был расстроен, понял его настроение. Он лишь только подошёл к Антону, который сидел в кресле и бездумно листал какую-то книгу…

- Я поражаюсь твоей выдержке, братец. И восхищаюсь твоему благоразумию. Поверь мне, судьба ещё вознаградит тебя за это, - только и произнёс Андрей и вышел из комнаты, оставив брата наедине с собой.

Глава XV

Князь Григорий Петрович Климов уехал в Кисловодск. Антон закончил пейзаж раньше срока. Уже на следующий день князь и княгиня Васильевские приехали к Азарину и забрали портрет вместе с пейзажем. Княжны с ними не было. София не появлялась у источников, не была замечена на прогулке в городском саду. Антон не видел её несколько дней.

Наступила очередная долгожданная суббота. Но что-то с самого утра отличало этот день от других. Видимо, сказывалось приближение развязки этой трогательной истории. Как и положено, весь день братья Азарины тщательно готовились к балу, на который всё-таки решили пойти.

На этот раз бал устроили вечером. В девять часов к освещённой со всех сторон бальной галерее уже начали подъезжать первые экипажи. Андрей и Антон ничем не отличались от других приглашённых на бал людей. Первыми братья встретили князя Лаврова с дочерью. Азарин-старший тотчас же спросил разрешения сопровождать Ольгу Павловну на этом балу и беспрепятственно это разрешение получил от её приёмного отца.

Антон же стоял удручённый в стороне, взирая на радостную публику. Вдруг он решил взять себя в руки и хотя бы в последний раз провести этот вечер с Софией в весёлом настроении. Ему хотелось оставить в памяти княжны приятные воспоминания о себе…

Васильевские приехали к половине десятого, к самому началу бала. Родители Софии любезно разрешили дочери провести этот бал в обществе Антона Сергеевича. Но большой радости в её глазах не было видно, хотя маленькая искорка всё-таки промелькнула.

Сегодня княжна София выглядела очень печально. Платье цвета топлёного молока делало её лицо ещё более бледным, опущенные глаза, казалось, потухли, не горели больше, она не улыбалась.

Во время скучного полонеза Антону удалось немного разговорить княжну. На его вопрос, почему она такая грустная, Софи ответила загадочно.

- Вы скоро всё узнаете, Антон Сергеевич, - выговорила она.

- Отчего же снова вы называете меня так официально?

- Прошу меня простить, я должна называть вас так. Нас с вами могут услышать. Что люди подумают…

- С каких пор вас волнует общественное мнение? – удивился Антон и добавил. – Простите меня, княжна. Я всего лишь хотел поговорить с вами в последний раз, но вижу, что мне этого сделать не удастся.

- Я уверяю вас, что мы поговорим. Но немного позднее. Я сама вам скажу, когда придёт время.

Скучный и медлительный полонез закончился. Во время перерыва между танцами молодёжь, в том числе Андрей и Ольга, играла в одну из бальных игр – ручеёк. Антон хотел предложить Софии войти в игру, но та отказалась. Княжна Васильевская сама подошла к Азарину и попросила его выйти с ней на улицу.

Было темно. Над головой Машука уже курилось серое зловещее облако. Вечер был чудесным. На площади, освещаемой фонарями, было тихо и почти безлюдно, только изредка виднелись прохожие. Всё светское общество веселилось на балу в галерее, а горожане и иные отдыхающие мирно сидели дома.

Антон и София вышли незаметно из бальной галереи. Княжна попросила молодого художника следовать за ней. Он исполнил её просьбу…

- Зачем вы привели меня сюда? – тихо спросил изумлённый Антон, когда вошёл следом за Софи в грот Дианы.

- Завтра мы уезжаем в Кисловодск, - вздохнула княжна.

- Я знаю.

- Впервые я повстречала вас здесь. Я подумала, что именно в гроте мы должны с вами попрощаться.

- Попрощаться… – произнёс Антон по слогам. – Не люблю это слово.

София стояла и смотрела на Антона. В гроте было темно, но они хорошо видели друг друга. Княжна так много хотела сказать ему, так много, но не могла вымолвить ни слова. Её глаза наливались слезами, к горлу подступал комок, руки предательски дрожали, казалось, что сейчас с ней случится истерический припадок.

- Что с вами, София Александровна? – Антон подошёл к ней, положил руку на плечо и посмотрел прямо в глаза. – Вам плохо?

Княжна София села на скамейку, устроенную в гроте. Она собрала все силы, чтобы сказать…

- Антон, я… Я выхожу замуж… – вымолвила Софи, закрыла лицо руками и, не выдержав, разрыдалась.

- Я знаю, - вздохнул Антон.

- Откуда?! – вырвалось из её груди.

- Ваш жених был у нас вчера. Зашёл попрощаться перед отъездом в Кисловодск, - тихо, почти шёпотом говорил Антон.

- Князь Климов… – княжна опустила свою голову на колени.

Антон подошёл к ней, сел подле неё и стал гладить по голове, пытаясь успокоить.

- Прошу вас, не плачьте, успокойтесь.

- Я не люблю его! – пронеслось эхом под сводами грота. – Я люблю другого человека!

 «Дурак!» - подумал про себя Антон. – «Какой я безумец! Она любит другого. С чего я взял, что у меня есть надежда?»

- Вам лучше вернуться на бал, княжна. Вас ждут родители, - сухо произнёс он.

- Зачем вы так? Что я вам сделала? – она смотрела на него огромными, полными слёз глазами.

- Вы уже невеста. Если вас увидят в моём обществе… – Антон не успел договорить.

- Мне нет дела до этого! Как вы не понимаете, я люблю вас, а меня заставляют выходить за другого! – княжна резко вскочила с места и собралась уходить.

- Подождите! – окликнул её Антон. – Что вы сказали?

- Я? Что я сказала… Я не помню что, видимо какой-то пустяк, - отмахнулась Софи, но села на прежнее место, повернувшись спиной к Антону.

- Хорошо. Тогда можно я скажу? Только не перебивайте, прошу вас, - Азарин собирался с мыслями. – С того самого дня, когда я увидел вас в гроте, я ни спать, ни есть не мог, всё думал о вас. Я догадывался о намерении ваших родителей выдать вас за Григория Петровича. И мой брат догадывался. Я хотел помочь вам, ведь знал, что вы не хотите за него замуж. А потом я понял, что влюбился в вас. Я обрадовался сначала, ловил каждый миг, проведённый рядом с вами. Я надеялся, что всё закончится хорошо, так же как в приключенческих романах, которых я начитался в юношестве. Но позже стал понимать, что в моей истории нет счастливого финала, - Антон вздохнул. – Простите, что я это сейчас вам говорю. Всё равно – это последняя наша встреча. Не принимайте близко к сердцу мои слова. Я желаю вам счастья со своим избранником.

- Да не выбирала я его! – воскликнула София. – Почему я такая? Нельзя жить так, как живу я! Нужно слушать себя и своё сердце, а не подчиняться воле родителей…

- Увы, таковы правила.

- Но ведь не все следуют этим правилам. Многие девушки идут против воли родителей. Как я ненавижу себя за свой характер…

- Не нужно, София Александровна, не стоит корить себя. Я уверен, вы будете счастливы. Князь любит вас.

- Я вас не понимаю, Антон… – удивлённо сказала София. – Вы сказали, что любите меня. И в тоже время желаете счастья с князем…

- Именно потому, что я люблю вас, я и желаю вам счастья.

Княжна заплакала.

- Я тоже люблю вас! – произнесла она сквозь рыдания. – Вас люблю, а себя презираю.

- Я умоляю вас, не говорите так. Вы же знаете, что мы ничего не можем изменить. Своим признанием вы ещё больше разбередили мне душу.

- Вы будете помнить обо мне?

- Каждый день буду любоваться вашим портретом, который я написал после нашей первой встречи.

- Только мне любоваться не на что.

- А вы глядите на картины, что я нарисовал для вас.

- Я велю развесить их в моей комнате. И ежедневно буду думать о вас.

- Всё же, вы будете замужем. Я надеюсь, что вы оставите память обо мне в своём сердце, но думать вам лучше о муже, - Антон сам удивился тому, что сказал.

- Это невыносимо! Простите меня, Антон! Невыносимо слышать то, что вы говорите!

- Не извиняйтесь, прошу вас. Я сам виноват перед вами. Простите, если сможете, - он глубоко вдохнул и сказал после некоторой паузы. – Всё. Как это ни жестоко, но вам пора идти. Князь и княгиня должно быть уже волнуются. Успокойтесь, вытрите слёзы. А я пойду домой, мне лучше не возвращаться на бал. Я думаю, Андрей поймёт моё отсутствие.

- Княжна Ольга Лаврова влюблена в вашего брата. Надеюсь, ей повезёт больше, чем мне, - добавила София. – Вы правы, пора прощаться, как бы это ни было больно.

Они обнялись. Княжна София горько плакала, Антон еле сдерживал слёзы. Они были ещё так юны – двадцатилетний художник и восемнадцатилетняя княжна. Влюблённые, разлучённые судьбой. Оба понимали, что их история безнадёжна, хотя и не пытались что-либо изменить. Ведь ещё никогда подобные истории, приключившиеся на водах, не заканчивались хорошо…

Эпилог

Прошло несколько месяцев. София уже давно вернулась из Кисловодска в Петербург. Сейчас она выходила из своей кареты, которая остановилась на Литейном возле особняка князя Климова. Софи вошла в гостиную и велела лакею сообщить о своём визите Григорию Петровичу. Он тут же вбежал в комнату, радостный и окрылённый, подлетел к Софии и поцеловал её руку.

- Если бы вы только знали, как я рад видеть вас! – воскликнул князь.

- Простите, что не сообщила о своём приезде заранее, мне нужно очень срочно поговорить с вами.

- О чём вы, Софи? Двери этого дома всегда открыты для моей невесты!

- Именно об этом я и хотела поговорить с вами.

- Ах, да, простите. Вы, конечно, сердитесь из-за того, что пришлось отложить свадьбу…  

- Нет, совсем нет! – успокоила она князя. – Я не сержусь на вас. Вы ведь не виноваты, просто так складываются обстоятельства.

- Вы просто ангел, Софи! Милый и добрый ангел. Я жду, не дождусь того дня, когда назову вас своей женой!

- Я думаю, этот день никогда не настанет… – тихо проговорила княжна и опустила глаза.

- Вы всё-таки переживаете из-за свадьбы?

- Нет. Позвольте мне сказать вам. Нужно было сделать это раньше, но я честно пыталась, я старалась… Но у меня ничего не получилось. И ещё больше… Я поняла…

София заплакала. Григорий Петрович сел рядом с ней и обнял.

- Что произошло? Говорите, ничего не скрывайте от меня, прошу вас.

- Я обязана была сказать вам ещё в Кисловодске, но я не решилась. Я не любила вас, но думала, что сумею полюбить. Простите меня! Но, если вы не простите, я пойму. Мой поступок не заслуживает уважения, вы можете даже возненавидеть меня! – порывисто говорила София, задыхаясь от слёз. – Вы лучший из людей, которых я встречала в нашем обществе, любая пошла бы за вас… Но я не могу. Я люблю другого человека. Я пыталась забыть его, но в итоге ещё больше полюбила. И мне всё равно, что обо мне подумают. Я вас умоляю, простите меня!

Княжна заливалась слезами, опустив голову на плечо Григория. Давеча она получила письмо от своей хорошей знакомой –  Ольги Павловны Лавровой, с которой она виделась последний раз в Пятигорске. Та писала, что вышла замуж. София порадовалась за неё, но когда увидела имя её мужа, пришла в оцепенение. Ольга стала Азариной, а мужа её звали Андрей. В душе княжны всё перевернулось в один момент. Она поняла, что может стать счастливой. Раз это удалось Ольге, то удастся и ей, нужно только попытаться. И София решилась на этот отчаянный шаг – поговорить с женихом.

- Ваше откровение для меня… У меня такое чувство, что ушат с ледяной водой вылили мне на голову… – вымолвил потрясённый Жорж.

- Я знаю, что вы меня любите. Я вас уважаю, вы прекрасный человек! Именно поэтому я не могу стать вашей женой, потому что сделаю вас несчастным. Я уверена, вы найдёте ту девушку, которая полюбит вас всей душой, всем сердцем, всем своим существом. И вы будете счастливы с ней! Будете, я знаю! – Софи старалась улыбаться сквозь слёзы.

- Да, я люблю вас. Очень люблю. Я готов отпустить вас, не хочу, чтобы вы были несчастны со мной. Из нас двоих лучше пусть эта участь достанется мне.

- Вы должны меня ненавидеть…

- Но отчего-то люблю ещё больше. Ваш поступок… Не каждая девушка способна на такое. Вы единственная, которая готова бороться за своё счастье. Вы лучшая из всех! Я никогда не встречал таких как вы – с открытой душой, честных и искренних, - слеза покатилась по щеке князя.

- Простите меня! Я буду всю жизнь помнить вас. Я так вам благодарна! Вы поймёте, что без меня вам будет лучше. Вы благородный человек… Я уже не знаю, что мне говорить. Мне кажется, я не заслужила вашего прощения… Я сама себя ненавижу!

- А вы ничего и не говорите больше. Я не держу на вас зла, я прощаю вас. А вы простите меня, если бы я раньше знал о том, что вы были насильно помолвлены со мной, я бы никогда… Это всё из-за моей ошибки.

- Не вините себя, что так получилось. Моей вины в этом больше чем вашей.

- Идите, София. Ваш любимый, должно быть, уже заждался вас. Не тревожьтесь, я улажу все дела и отменю свадьбу.

- Благодарю вас, Жорж! Спасибо! И ещё раз простите меня!

София выбежала из особняка Климова, села в карету и велела кучеру везти её домой.

Прошли ещё несколько месяцев. В жизни Антона Азарина, казалось, всё было, как и прежде, но на самом деле многое изменилось. Его старший брат Андрей женился на Ольге Павловне – приёмной дочери князя Лаврова, и они с супругой уехали в Петербург на некоторое время. Антон остался один. Лишь тётушка Дарья Трофимовна помогала ему справляться с одиночеством. Азарин-младший много рисовал и отдавал этому занятию всего себя без остатка. Творчество стало для него основным смыслом жизни. Да и для чего было теперь жить? Девушка, которую он любил, должно быть уже вышла замуж, а другого смысла жизни у Антона не было. Вот он и работал целыми днями и ночами, благо дел теперь было много. Слух о хорошем и талантливом молодом художнике быстро распространился по Пятигорску и окрестностям. Многие из приехавших на воды столичных дворян желали заказать у него картину, а то и не одну. У художника появилось достаточное количество денег, чтобы вести праздную жизнь, но он не спешил тратить их попусту.

Антон работал над очередной картиной, которую заказал ему один богатый и влиятельный старый князь, приехавший лечиться на воды, в то время как к его дому подъехала карета.

 «Неужели Андрей с Ольгой вернулись из Петербурга? Но отчего так скоро?» - мельком пронеслось в голове молодого художника, когда он подошёл к окну своей мастерской, – «Они не писали мне об этом…»

Услышав стук в дверь и звон колокольчика, Антон вздрогнул. Дарьи Трофимовны не было дома, она отправилась на рынок, поэтому открывать дверь нежданному гостю пришлось ему. Он скинул свой рабочий халат, небрежно бросил его на кресло и стал спускаться вниз.

Азарин был в недоумении, кто же мог нанести ему визит. Он подумал сначала, что это явился очередной заказчик и уже приготовился отказать ему за неимением свободного времени, слишком много картин Антону ещё предстояло написать.

Наконец, Антон открыл дверь и остолбенел. Он не мог сдвинуться с места, не в состоянии был вымолвить ни слова от неожиданности. Антон Азарин не верил своим глазам! Перед ним стояла София…