№17 Николай ПЕРЕЯСЛОВ (Россия, Москва) Воин Фёдор, морей смотритель

Николай Переяслов – поэт, критик, прозаик, журналист, переводчик стихов национальных поэтов, член Международной Ассоциации писателей и публицистов, член Союза журналистов Москвы и Международной Федерации журналистов, секретарь Правления Союза писателей России. Родился 12 мая 1954 года в Донбассе, работал шахтёром, геологом, журналистом, директором Самарского областного отделения Литературного фонда России. Окончил заочно Литературный институт им. А.М. Горького (семинар критики). Автор 16 книг стихов, прозы и критики, печатался в газетах и журналах России, Украины, Беларуси, Молдовы, Казахстана, Башкортостана, Туркменистана, США, Китая, Германии, Болгарии, КНДР и других стран. Член редсоветов журналов «Всерусскiй Соборъ» (С.-Пб), «Север» (Петрозаводск), «Донбасс» (Донецк), «Роман-журнал, XXI век» (Москва), «Десна» (Брянск), «Бийский Вестник» (Бийск), «Дон и Кубань» (Ростов), «Сура» (Пенза), редколлегии ежегодного альманаха «День Поэзии» и других изданий. Лауреат нескольких литературных премий, в том числе Большой литературной премии России. Участник выездного Пленума Союза писателей России в Чечне, Конгресса народов России в Якутске, Первой Международной поэтической конференции в Каире и нескольких Всемирных Русских Народных Соборов. Был руководителем ряда совещаний молодых писателей, литературных фестивалей и мастер-классов. В настоящее время – советник председателя Комитета по телекоммуникациям и СМИ г. Москвы.

Воин Фёдор, морей смотритель

Поэма

1.

Если ты оказался в море,

а по морю идут валы;

если воздух от горя горек,

ну, а волны, как волки, злы;

если в страшную мясорубку

превратилась морская гладь;

если мачту — и даже рубку! —

смыло с палубы, точно кладь;

если мчатся снаряды с воем,

веет смертью от субмарин,

помни — есть в мире Божий воин,

помолись ему средь глубин!..

Всю судьбу свою вверив флоту,

стал примером для моряков

адмирал знаменитый — Фёдор

по фамилии — Ушаков.

Не в постели с душистым кофе

мог проснуться он в новом дне —

где-нибудь возле острова Корфу,

в гуще дыма и злом огне.

Как при жизни служил России,

так и, смертный рубеж миновав,

он собрал в небе русские силы

и расставил их в виде застав.

Свою душу не тронув ложью,

в сердце веры храня оплот,

он теперь — от престола Божья

озирает российский флот.

Шторм ли, штиль ли стоит над морем,

светит солнце иль пала ночь,

воин Фёдор с Николой Мокрым

смотрят — надо ль кому помочь?

Николай — тот под небом рваным

ищет тонущих средь морей.

Ну, а Фёдор, лишь залп где грянет —

к звукам боя спешит скорей…

...Раз в сражении под Цусимой

был корабль — «Адмирал Ушаков».

Бой тянулся невыносимо —

смерть летала за пару шагов.

Но матросы растут не в уюте,

а — в походах, штормах, войне...

Зря ль висел в капитанской каюте

Ушакова портрет на стене?

И, захвачен неравной битвой,

от которой кипел океан,

как к Господней иконе с молитвой,

так — к портрету спешил капитан.

Принимая любое решенье,

он смотрел, что ответит портрет:

как изменит лица выраженье —

посветлеет оно или нет?

Если краска на лике светилась —

значит, правильный выбран им шаг...

(Все считали вокруг, что вселилась

в этот холст адмирала душа.)

И в решающую минуту,

перед тем, как открыть кингстон,

заглянул капитан в каюту,

чтоб взглянуть на портрет, и он —

улыбнулся ему, открыто

выражая тем гордость свою

за корабль, что погиб разбитым,

но не сдался врагу в бою...

Так всегда — к морякам Азова,

всем, сражающимся на воде,

он по первому мчался зову,

чтобы их поддержать в беде.

В страшных битвах за Крым иль Выборг

он вступал рядом с каждым в бой,

чтоб помочь ему сделать выбор

между Родиной — и собой.

Жаль, не все в его власти беды.

Мир сползает в духовный тлен…

Страшен крейсеру залп торпеды.

Но страшней ему — залп измен.

Как немыслимая перегрузка,

раздавила каркас страны

перестройка, — лишь остов «Курска»

выпал камнем средь глубины.

Ни напеться, ни насмеяться

не успев за земную жизнь,

прямо в небо все сто восемнадцать

так посписочно и вознеслись.

В происшедшее трудно веря,

плачут взрослые и юнцы.

Но такое сегодня время —

Богу тоже нужны бойцы!

На планете идёт война, и

ежедневно звучит пальба.

Пусть закончилась жизнь земная —

но не кончилась их судьба!

Всех их в ангельскую обитель

лично за руку поднимал

воин Фёдор, морей смотритель,

флота Божьего адмирал...

2.

Детство — не игры, оно для того и даётся,

чтобы мечты расцвели в нас, как в мае луга.

Кто из мальчишек не видел себя полководцем?

Кто в своих снах не громил, как Чапаев, врага?

Каждый из нас, ещё даже не зная покроя

завтрашней жизни, уже представляет себе,

как он появится в обществе в лаврах героя…

(Только не каждый становится им по судьбе.)

Птица-удача над всяким однажды кружится.

Слыша её над собою — баклуши не бей!

Фёдор — не думал о ней. Но поймал эту птицу

в схватке морской — там, где крепость стоит Гаджибей.

Просто он был человеком не слова, а дела,

жил для России, лишь ею одной дорожа.

Что есть корабль, как не крепкое сильное тело?

Ну, а у тела должны быть и ум, и душа.

Ум — капитан, без него победить невозможно.

Ну, а душа корабля — то её экипаж.

Помни о Боге, и всё исполняй безоплошно —

и никогда не возьмут тебя на абордаж!

Сердце людское — не камень, и сдержишь ли слёзы,

видя, как в волны — друзей погребают твоих?..

Словно отца, Ушакова любили матросы,

и рядом с ним каждый дрался в бою за двоих.

Чёрное море — не чаек полёт на просторе:

чёрное горе не раз оставляло в нём след.

Но в адмиральском — трубою усиленном — взоре

твёрдо горело сиянье грядущих побед.

Нет выше счастья, чем слиться с судьбою державы,

и над собой её честь, точно вымпел, держать,

жить для России, дыша её воздухом славы

и эту славу служеньем своим умножать.

Чтобы однажды — как в море впадающим рекам —

братьям по вере свободу помочь обрести, —

штурмом взяв крепость на острове Корфу, он грекам

дал право выбрать судьбу, как орешки в горсти.

Славит и ныне на Корфу народ флотоводца,

что возвратил ему право быть в мире — собой…

…Прошлое — как горизонт: хоть вдали остаётся,

но различимо душой, как подзорной трубой.

3.

О, если б лишь в прошлом кружилась поэма,

держась, как купальский венок, на плаву!

Но бьётся в неё современная тема,

и как ей не внять, если я в ней — живу?

На Родину будто большие оковы

надели, чтоб душу её усмирить.

Россия, где нынче твои Ушаковы,

способные делать, а не говорить?!

Куда ни взгляну — всюду пёстрые флаги

держав, отколовших империи треть.

Страна превращается в новый концлагерь

с единственным правом для всех — умереть.

И пристально, как автоматчики с вышек,

пасут нас «друзья» с пентагонских высот…

России не выжить без помощи свыше!

Молись о спасении, русский народ!

Проси — и дано тебе будет без меры.

Стучи — и откроют в грядущее дверь.

Сбывается всё при наличии веры.

И, как ни мучительно будет — ты верь.

История — это не жёлтые фото,

а связь всех подвижников с нашей судьбой.

Есть пастырь небесный у русского флота —

святой флотоводец с подзорной трубой.

Россия — извечно морская держава,

эскадры врагов разбивавшая в прах.

Нет моря, в котором бы русская слава

не пела в грот-мачтах на буйных ветрах.

Она и сама своей сутью похожа

на мощный корабль в предрассветной дали.

(Когда б её вёл Феодор, воин Божий —

давно б мы достигли заветной земли!)

Но впрочем — и ныне вычёркивать рано

наш след корабельный с морских большаков.

Хоть век XXI зияет, как рана,

нас учит затаивать стон Ушаков.

Что важно в защите Отчизны и веры?

Чтоб порох — был сух, ну а совесть — чиста.

В истории нашей бессчётны примеры

деяний во имя страны и Христа.

Ни крови, ни фальши, ни злобы потоки

не вынудят стать наш народ подлецом.

Нам помнить бы, чьи мы на свете потомки,

и кто предстоит за нас перед Творцом...

Мы не одиноки в небесном просторе.

В Христовых полках — много верных штыков!

И, как за Россию сражался на море —

так служит ей в небе теперь Ушаков.

Молитва

Воине Фёдоре, слава

ныне тебе и в веках!

Будто кораблик, держава

стонет у века в руках.

Нам, как апостолам в лодке,

к Богу воззвать бы: «Спаси!»

Но — только шмотки да водки

клянчит народ по Руси.

Воине Фёдоре, слышишь

эту скупую мольбу?

Видно ль в трубу твою свыше

горькую нашу судьбу?

Родина плачет от боли,

гибнет в тоске и беде.

Враг побеждает нас в поле,

в космосе и на воде.

Даже в российской столице,

возле родного Кремля

вьются нездешние лица,

русскую землю хуля.

Воине Фёдоре, к Богу

эту мольбу донеси —

чтобы послал Он подмогу

сломленной бесом Руси.

Губит страну вражья стая!

Но, хоть слабы мы, а есть

вера ещё в нас святая,

память о предках и честь.

Не умертвили страданья

к Господу нашу любовь.

Воине Фёдоре, дай нам

сил возродить страну вновь.

Верь: мы очистим природу,

миру вернём красоту.

И вознесём всем народом

славу — тебе и Христу!